Сады барокко — Лихачев Д.С. «О садах»
Сады в эпоху барокко
Основной принцип садоводов барокко был тот же, что и в поэзии барокко. Неаполитанский поэт Джамбаттиста Марино отчетливо выразил этот общий принцип барокко: «Поэта цель — чудесное и поражающее. Тот, кто не может удивить… пусть идет к скребнице» (то есть станет конюхом.-Д. Л.) *{{См.: Голенищев-Кутузов И. Н. Барокко и его теоретики // XVII век в мировом литературном развитии. М., 1963. С. 120.}}.
Одно из отличий садов барокко от садов ренессанса заключалось в смелом использовании разных уровней, в устройстве каскадов, водопадов. Итальянцы «играли с водой, как Султан со своими драгоценностями»,- выразил свои впечатления один англичанин.
Характерные черты садового искусства барокко — обилие каменных произведений на террасах: опорных стен, фонтанов, павильонов, аллегорических фигур, нимф, сатиров, богов и богинь, балюстрад, лестниц, садовых театров и туфовых ниш, сложно извитых аллей, огромных урн и другой садовой орнаментики.
Барочные сады распространились главным образом в средней Италии в конце XVI и в течение всего XVII в. Барочные сады должны были быть представительными, свидетельствуя о богатстве, вкусе и эрудиции их владельцев, должны были удивлять, поражать, интересовать.
Вместе с тем сады в эпоху Барокко стремительно увеличивались в размерах. Они обсаживались плотными рядами больших деревьев, кустов, составлявшими большие массивы зеленых стен. Развивается пафос великолепия и изобилия в красках и запахах. Увеличились размеры фонтанов, возросли водяные струи; еще громче стал шум воды, появилась мода на ароматные цветы, кусты, деревья, особенно на апельсинные и лимонные. Природа драматизируется все большим стремлением к синтезу искусств, к экспрессивному воздействию на все чувства человека.
Одно из главных отличий садового барокко от садового ренессанса заключалось также в появлении в садовом искусстве иронического элемента, создание собственной мифологии (собственных систем символов и аллегорий) чисто эстетического порядка. Если Медичи во Флоренции пытались «всерьез» восстановить сады Платоновой Академии и «населяли» их «серьезными» скульптурами и скульптурными ансамблями, то в садах барокко гораздо отчетливее проступал элемент отдыха от серьезного содержания.
Статуи по-прежнему служили смысловой связью с природой, но по своему содержанию они должны были больше напоминать о простых утехах окружающей сельской местности. Гроты, например, символизировали собой как бы уход в горы, уединение. Барочная шутливость требовала, чтобы кусты и деревья стриглись не столько «архитектурно», сколько живописно и «чудаковато», принимали форму статуй, а самые статуи в садах сливались с растительностью, а не противостояли ей. Эту особенность барочной стрижки деревьев и кустов часто не замечали исследователи, преувеличивая ее архитектурность.
Эммануэлье Тезауро — крупнейший теоретик барокко — отмечает, что истинное в искусстве не то, что истинно в природе; поэтические замыслы «не истинны, но подражают истине», остроумие создает фантастические образы, «из невещественного творит бытующее» *{{История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. Т. 2. М., 1964. С. 626.}}.
К садам эпохи Барокко применимо положение Ф. Бэкона, что «природа вещей лучше обнаруживает себя в искусственной стесненности, чем в естественной свободе». Сады барокко способствовали исследованию и показу природы именно в «искусственной стесненности». Они были в известной мере экспериментом, служащим познанию мира, экспериментом, в котором создаются модели мира, испытываются свойства растений, насаждается искусственная, но все же природная среда вокруг нас.
Характерной деталью садов барокко было устройство так называемых «театров». Садовый театр состоял из полукруглой декоративной стены, обычно с туфовыми нишами, в которых размещались статуи. Такие театры мы найдем в саду виллы Бельведер в Италии, в саду дворца Мандрагона, в саду виллы Памфили и пр. «Театры» создавали декоративный фон, иногда вовсе не служивший для представлений, хотя, вообще говоря, сады барокко, в отличие от садов ренессанса, гораздо чаще использовались для маскарадов, театральных действ, увеселений, тогда как для садов ренессанса был более типичен серьезно-учебный и ученый характер.
Зрительный элемент сильно возрастал в барокко. Но садовые театры не были только чисто зрительными деталями сада — в них была и зрелищность: разыгрывались праздничные представления, сказывалась характерная для барокко театрализация жизни.
С этим же «театральным» характером барочных садов связана и другая их черта — стремление к музейности, стремление превращать сады в своего рода кунсткамеры, выводить в садах редкие растения, особенно редкие плоды.
Редкие фрукты заботливо выращивались, в частности, в английских садах XVII в. На портрете короля Карла II X. Данкерта, носящем название «Ананасный портрет», Карл II изображен на террасе английского дома, с типичным для барокко квадратным партером («кабинетом») позади, держащим ананас в руке — первый, выращенный в Англии.
Стремление населять сады редкими растениями объяснялось не только желанием к «коллекционированию», но и характерным для барокко тяготением к эффектам «преодоления материала».
Л. Бернини говорил: «Я победил трудность, сделав мрамор гибким, как воск, и этим смог в известной степени объединить скульптуру с живописью». В садовом искусстве было то же стремление к преодолению материала: подчинить растения (путем стрижки и выгибаний — в «огибных аллеях») скульптурным и архитектурным формам, создавать декоративные эффекты. Сады барокко планировались с декорационными элементами, и декораторы в них были часто садовниками.
Теоретик садоводства XVII в.
Джон Эвелин рекомендует для садов эффекты «громадного» разнообразия в соединении с «громадной» же интимностью. Он вводит в сады питомники, огороды съедобных овощей, большие цветники, птичники, плантации редких растений, окруженные стеной садики для редких цветов, пастбища, карповые пруды и даже химические лаборатории.
Сады барокко XVII в. полны разнообразных эмблем и «иероглифов». Забава неожиданно становится из обычного ребуса нравоучением, назиданием. Богатство мира, которое по-своему стремится представить сад каждого стиля, в барокко раскрывается путем подчеркивания «тайны мироздания». Мир и сад — оба вызывают прежде всего удивление. На первый план выступает сложность смыслового оформления сада. Сад надо разгадывать, как ребус. В садах барокко были аллегории рек, морей, изображения морских божеств.
Сады барокко, может быть, в большей мере, чем сады любого другого стиля, стремились к органическому синтезу искусств, как бы переходя даже пределы возможного для материала.
Отсюда же идет стремление в садовом искусстве создавать из кустов и деревьев скульптуры, соединять садовое искусство незаметными переходами с архитектурой и живописью, создавать декорации из зеленых насаждений, акцентировать внимание на оттенках листвы, цветов; стремление противиться естественным законам — во вздымающихся вверх фонтанах, опускающихся вниз, свисающих с высоких стенок или вьющихся по камню, решеткам растениях. Отсюда же особое тяготение к «огибным аллеям», беседкам и другим строениям, сплошь состоящим из растений.
Барокко — это первый из стилей, который довел увлечение садами почти до фантастических размеров, а затраты на устройство дворцовых садов почти сравнял с затратами на постройку самого дворца.
Смотрите также:
Сады голландского барокко
Понравилась информация? Поделитесь ей с друзьями!
загрузка.
..
Сад эпохи барокко: страсть к интересным формам
Человеческое стремление укротить природу служило движущей силой в течение многих веков. В древние времена люди создавали величественные комплексы с использованием цветов, журчащей воды и оригинальных украшений. Это особенно хорошо видно в одном из самых знаменитых и величественных садов в стиле эпохи барокко: в Версальском дворце во Франции. В середине 17 века выдающийся ландшафтный архитектор Андре ле Нотр воплотил в реальность фантазию короля Луи XIV, превратив болотистый участок в блистательное зеленое королевство, не имеющее себе равных.
Дисциплинированная природа как выражение человеческой силы
В число основных принципов этого типичного стиля французских садов входит создание композиции, близкой к совершенству: она подразумевает геометрическое разделение с помощью основных и вспомогательных осей, образованных каналами, прудами и пересекающимися под прямым углом дорожками.
Самой красивой чертой садов в стиле барокко всегда было прихотливое декоративное оформление. Специальным образом оформленные клумбы создавались при помощи маленьких деревянных ограждений и ящиков. Для заполнения пространств между ними использовалась белая галька, что позволяло создать впечатляющий контраст на фоне травы. Особое очарование возникало благодаря цветовым акцентам, создаваемым летними цветами, придававшими клумбам законченный и оживленный вид.
Стильные идеи для Вашего сада
Сады в стиле эпохи барокко — очень модный элемент, их можно эффективно воссоздать с помощью нескольких простых приемов. Фигурные изгороди из самшита, бирючины или вечнозеленого тиса необходимо располагать симметрично и под прямым углом друг к другу, либо в форме звезды. Растения с безукоризненными цветами, такие как белые лилии, полные величия пионы и фуксии просто источают барочную элегантность.
Эти растения также подходят для размещения в каменных чашах или терракотовых горшках. Каменные чаши с цветами выглядят особенно выгодно, если они располагаются на каменных колоннах в конце дорожек, в компании весело журчащих фонтанов и горгулий, поселившихся в саду.
Регулярные сады петровского времени. Эволюция регулярного стиля и позднее барокко середины XVIII века | Ландшафтная архитектура и зеленое строительство
Наряду с архитекторами ценную помощь оказали в создании первых регулярных композиций и некоторые иностранные мастера садового дела, которые прибыли в Россию и включились в строительство петербургских ансамблей. Среди них одно из первых мест принадлежит голландцу Яну Роозену, которому Петр поручил руководить работами в Летнем саду. Он составил проект планировки сада и в течение 13 лет, начиная с 1712 г., являлся его главным садовником. В 1718 г. Я. Роозен разработал проект сада в Царском Селе, осуществил строительство там оранжереи, наблюдал за посадочными работами.
Кроме того, он основал свою школу подготовки русских мастеров садового дела. Его ученики в дальнейшем трудились над созданием садов и парков не только в Петербурге, но и в других городах.
Свою школу садоводства в 1710 г. создал и Леонард Гарнихфельт. Он разработал проект Верхнего сада в Петергофе, руководил его строительством (1716 г.)
Мастер Корнелиус Шредер с 1723 по 1733 г. возглавлял садовые работы в Петергофе, строил запроектированный М.Г. Земцевым лабиринт в Летнем саду. Позже большой известностью пользовался его племянник Конрад Шредер, который в 1733—1757 гг. занимал должность главного придворного садового мастера. Он вел в эти годы строительство крупнейших садов, участвовал в составлении проекта Нового сада в Царском Селе (наряду с А.В. Квасовым), сада-лабиринта при третьем Летнем дворце, руководил одной из самых крупных школ садового искусства.
Необходимо упомянуть также имена садовых мастеров Д. Фока (проектировал сады Царского дворца в Киеве, сады при путевом дворце на Бронной мызе за Ораниенбаумом, руководил школой садовников), И.
Гофмейстера, Д. Брокетта, отца и сына фон Болес, а также известного ученого и медика Н. Бидлоу, сделавшего большой вклад в проектирование и строительство усадьбы Петра в Лефортове.
Быстрое включение иностранных специалистов в строительство петербургских садов стало возможным благодаря их тесному сотрудничеству с русскими архитекторами и мастерами садового дела, которые хорошо ориентировались в местных условиях. Если в начале XVIII в. лишь немногие из них были знакомы с новыми методами создания садов в регулярном стиле, то позже русские мастера заняли в проектировании и строительстве садовых ансамблей ведущие позиции.
Видное место среди них принадлежит М.Г. Земцеву, который вначале работал с Д. Трезини, а с 1724 г., получив звание архитектора, выполнял ряд самых ответственных заданий, связанных с проектированием важнейших царских резиденций. Ему принадлежит большая роль в создании Летнего сада, в частности, он запроектировал в нем грот, «Залу для славных торжествований», комплекс «эзоповых» фонтанов, лабиринт, водовзводные башни, павильоны-люстгаузы в соседнем Променаде.
В 1740-х годах он руководил строительными работами в Петергофе. Здесь же им были запроектированы 22 фонтана вдоль канала в Нижнем саду. М.Г. Земцев занимался реконструкцией Итальянского Летнего сада в Петербурге, разработал для него проекты каскада и фонтанов (1723—1725 гг.). В этот же период он участвовал в проектировании и вел строительство Екатериненталя в Ревеле (Таллине). Наконец, ему принадлежит основная заслуга в деле превращения небольшой усадьбы Царское Село в крупнейший дворцово-парковый ансамбль. Он наметил программу коренной реконструкции всего ансамбля, разработал проект Эрмитажа [Петров, 1969]. После смерти М.Г. Земцева работы в Царском Селе продолжили его последователи А.В. Квасов и С. И. Чевакинский, которые значительно расширили старый дворец, спроектировали Новый сад и многие парковые сооружения. Видное место в строительстве дворцово-парковых ансамблей принадлежит И.К. Коробову, П.М. Еропкину и другим русским архитекторам первой половины XVIII в.
Большое значение имела подготовка национальных кадров мастеров садового дела.
С 1715 г. в Летнем саду работал подмастерье Илья Сурмин, затем он вел работы по созданию садовых композиций в Екатеринентале. Будучи одним из помощников М.Г. Земцева, он руководил строительством Променада (будущего Марсова поля) и лично разработал проекты некоторых садовых построек. Получив звание мастера, И. Сурмин принял участие в создании садов Петергофа. Одновременно с ним на этих ведущих объектах работал Антон Борисов, который с 1731 г. руководил школой садовых дел в Стрельне. На строительстве самых первых садов Петербурга проявил себя мастер Иван Матвеев, который участвовал в закладке Летнего сада и руководил устройством его фонтанов.
В более поздний период выдвинулся мастер Филипп Пермяков, отличившийся на строительстве ряда московских садов. Еще при Петре I он был послан на учебу в Голландию, где провел около пяти лет. Вернувшись на родину в 1729 г., он спроектировал «сад с вензелями» в селе Алексеевском, сад на террасах в Братовщине, работал с регулярными композициями в Измайлове, Воробьеве и других московских усадьбах.
В Голландии обучался также Никита Жеребцов, который позже хорошо проявил себя на строительстве Итальянского сада, Дубков, Кронштадтского сада. Одна из позднейших его работ связана с реконструкцией Летнего сада в 1757 г.
Социальный состав русских мастеров, создававших регулярные сады XVIII в., был крайне неоднороден. Садовое искусство было весьма престижным занятием, поэтому неудивительно, что среди мастеров встречались и дворяне (И. Сурмин, А. Борисов). Много было и талантливых крепостных художников. Таким, например, был Иван Андреев, который запроектировал и строил загородную усадьбу Головкиных под Петербургом и, возможно, также сад при Бахартовом доме в Москве, на Яузе. Значительно большей известностью пользуется замечательный крепостной архитектор Ф.Л. Аргунов, по проектам которого строилась в середине XVIII в. одна из наиболее великолепных подмосковных усадеб — Кусково (в том числе дворец, грот, планировка садов и т. д.).
История не сохранила имена громадного большинства русских мастеров, создававших сады петровского времени.
Это относится не только к архитекторам и садовникам, но и к представителям других специальностей, без которых строительство садов и развитие садового искусства было бы невозможным. Тем более важно назвать тех мастеров, чьи имена нам известны. Например, инженера В. Туволкова, который проектировал и строил в 1721—1722 гг. уникальную водную систему Петергофа протяженностью более 22 км.
Важное значение имели в петровские годы и позже альбомы гравюр, изображающие лучшие образцы русских садов регулярного стиля. Это содействовало более быстрому распространению опыта из столиц в провинции, заинтересовывало садовым искусством многочисленных любителей и владельцев усадеб, наконец, сохраняло для будущего вид первых регулярных композиций. Поэтому так важны графические работы граверов А.Ф. Зубова и А. Ростовцева, которым было поручено в 1717 г. фиксировать новые стройки Петербурга, например Летний сад, Екатериненгоф, Петергоф, Ораниенбаум. Несколько позже с блестящим мастерством эту работу продолжил М.
И. Махаев, его гравюры доносят до нас виды Царского Села, Кускова, усадьбы Бестужевых-Рюминых и многих других ансамблей.
Рассмотрим теперь на ряде конкретных примеров пути развития русских регулярных садово-парковых ансамблей начала XVIII в.
Среди них видное место принадлежит Летнему саду. Он открывает собой целый ряд блестящих ансамблей новой столицы и в тоже время еще несет в себе те черты, которые характеризуют переходную эпоху в садовом искусстве.
Место для своей летней резиденции Петр I выбрал на левом берегу Невы, в устье р. Ерика (Фонтанки), почти напротив Петропавловской крепости. Сад был заложен в 1704—1706 гг. и занял поначалу лишь северную часть участка, которая выходит непосредственно на Неву. Тогда же определились основные контуры той системы прямых перпендикулярных друг к другу аллей, которая в общих чертах дошла до нашего времени. Некоторые исследователи полагают, что владелец сада сам наметил направление аллей, положение первых цветников и фонтанов, но первый известный нам план Летнего сада составлен Я.
Роозеном. На этом плане уже показан только что выстроенный по проекту Д. Трезини дворец, занявший не центральное положение на участке, а его северо-восточный угол рядом с маленькой гаванью на Фонтанке. Такое решение характерно для самых ранних регулярных ансамблей, в дальнейшем его сменит тенденция более парадного размещения дворца на центральной оси паркового ансамбля.
В основе планировочной схемы сада лежит центральная продольная аллея, на которую выходят фигурные, вписанные в квадраты цветники с изображением волют, картушей и других орнаментальных мотивов, а также площадки с мраморными фонтанами. Каждый из цветочных квадратов пересекался диагональными дорожками и имел в центре по беседке-люстгаузу. За цветниками были расположены участки, засаженные рощами молодых лип.
Параллельно центральной были проложены еще две продольные аллеи. Одна из них — восточная — отделяла «жилую» часть сада с дворцом. Другая, представляющая собой сплошной зеленый трельяж, отделяла боскеты вдоль Лебяжьей канавки и вела к Карпиевому пруду и южному входу в сад.
Гравюра А.Ф. Зубова, относящаяся к 1717 г., дает наглядное представление о первоначальном виде этого регулярного ансамбля, в котором преобладали строго расчерченные прямые линии, подчеркнутые метрической рядовой посадкой подстриженных деревьев, кустарниками-шпалерами, каменными стенками набережных. На Неву сад выходит многоколонной галереей, которая поставлена точно по главной оси, непосредственно у воды. Ее дополняют также выведенные к реке симметрично к оси два других обильно декорированных павильона. Эти постройки связывали сад с широкими пространствами Невы, придавали ему парадность и торжественность. Дворец Петра играл в этой композиции подчиненную роль, ансамбль сада существовал как бы независимо от него, имел самодовлеющее значение.
Летний сад отличался разнообразной и богатой флорой. А.Э. Регель [1896] сообщает, откуда доставлялись растения: липы и лилии из Нарвы, ильмы из Москвы, грабы из Киева, кедры из Соликамска, яблони из Швеции, пионы и барбарис из Голландии и Германии, «гороховник», таволга, «зеленица» из Сибири и т.
д. В саду шла, по сути дела, экспериментальная (и не всегда, конечно, удачная) работа по пересадке взрослых деревьев, акклиматизации иноземных сортов и видов.
В 1717 г. А. Леблон составляет новый план Летнего сада, в котором в основном фиксирует его сложившуюся планировку, лишь внося необходимые дополнения и улучшения. Главное достижение этой работы заключается в широком градостроительном подходе. Проект не ограничен узкими рамками самого сада и включает в себя огромные прилегающие территории, которые в будущем займут Марсово поле, Михайловский дворец и сад, Инженерный замок. Это одна из первых в России парковых систем, объединяющая несколько больших садов, набережных, дворцов и каналов. В широте такого подхода ощущаются руководящие идеи самого Петра, который уделял всему, что связано с развитием города, исключительное внимание.
В новом проекте закрепляется продольная композиционная ось Летнего сада, на ее продолжении к югу размещается крупное сооружение — резиденция Екатерины I.
Этот дворец (построенный только через четверть века) с его широким курдонером, обращенным на Мойку, оказывался в центре всей системы и должен был играть роль ведущей архитектурной доминанты. Сад за этим дворцом по характеру планировки и масштабных членений как бы продолжал Летний сад Петра I, но открытые пространства к западу трактовались иначе: огромный луг за Лебяжьей канавкой разбивался проезжими аллеями на восемь больших треугольников, сходящихся своими вершинами к центральной круглой площадке, сад .за Мойкой членился на довольно однообразные и мелкие прямоугольные квадраты. В эти годы здесь уже существовали так называемые «золотые хоромы» — старый деревянный дворец Екатерины. В прилегающих к ним регулярных кварталах сада преобладали плодовые растения, а среди садовых дорог было много трельяжных огибных аллей.
Основные декоративные средства сосредоточивались на царских Летних садах. А. Леблон детально разработал планировку цветников вдоль Лебяжьей канавки, которые были намечены в «собственноручном» эскизе Петра годом раньше, сделал предложения по каждому из многочисленных фигурных партеров и боскетов, причем решил их как обособленные и неповторяющиеся микрокомпозиции.
В некоторых из них, например в боскете с птичником, развивается старая традиция использования утилитарных сооружений в архитектурно-художественной композиции. Здесь своеобразная узорчатость по принципу контраста дополняет очень строгие и ясные общие контуры планировки, геометрическую четкость рисунка главных аллей и каналов. Художественное убранство сада обогащается, вводится ряд новых скульптурных групп, зеленых кабинетов, беседок, водоемов и фонтанов, в частности у грота, расположенного на берегу Фонтанки, поблизости от дворца Петра.
Обмерный чертеж, выполненный М.Г. Земцевым в 1723—1725 гг., отражает состояние Летнего сада в последние годы царствования Петра I. Из новых архитектурных элементов выделяется каменный дворец в том месте, где Лебяжья канавка соединяется с Невой. Здание это имело большую террасу и лестничные спуски к воде. Иную, чем прежде, планировку получили центральные боскеты. В 1725 г. М.Г. Земцев строит рядом со вторым дворцом «Залу для славных торжествований» и дает новую разбивку примыкающих к ней цветников.
При этом территория Летнего сада расширена за счет отвоеванного у реки подсыпанного участка, однако проезда вдоль набережной все еще нет, он пробивается значительно позже. В эту пору перестраивается и украшается золоченой скульптурой грот на Фонтанке, создается большой лабиринт с богатым скульптурным оформлением на темы из «эзоповых притчей».
Сад предназначался не только для прогулок, он рассматривался как место общения, развлечений, пространство для самых разнообразных церемоний, дипломатической, просветительной и иной деятельности. Сад был очень заметным объектом в повседневной жизни всего круга приближенных царского двора.
Приведем отрывок из дневника камер-юнкера Ф.Б. Берхгольца, относящийся к 1721 г. (с комментариями В.Я. Курбатова [1916. С. 122—124]):
«Рассмотрю по порядку все что есть там замечательного. С севера (Невы) стоят три длинные открытые галереи, из которых длиннее всех средняя, где во время больших празднеств еще до танцев ставятся столы со сластями, тогда как в боковых накрывают столы с холодными блюдами для гвардейских офицеров. В средней галерее стоит мраморная статуя Венеры, которою Царь так дорожит, что по его приказу там всегда стоит часовой… От этой галереи начинается широкая аллея (та, что идет теперь от ворот), в которой устроены красивые высоко бьющие фонтаны. Вода для них накачивается большою колесною машиною из канала в особые бассейны и потому ея всегда достаточно. У первого фонтана — место, где обыкновенно бывает Царица со своими дамами (вероятно, это первый перекрест аллей), а у следующего стоят три или четыре стола, за которыми пьют или курят табак. Это место Царя. Вправо (т. е. к северо-западному краю сада) от этой площадки (от второго перекреста) с одной стороны (главной аллеи) стоит прекрасная статуя с покрытым лицом (из нынешних статуй под это определение с натяжкой подошла бы «ох», но скорее это была аллегория «стыдливости»), у подножия которой течет или, вернее сказать, бьет вода во все стороны, а с другой (т. е. на северо-востоке) находится большой птичник, где много птиц частью свободно расхаживают, а частью находятся в небольших клетках. На другую сторону (т. е. к юго-западу) против только что упомянутой статуи устроена в куще деревьев небольшая беседка, окруженная со всех сторон водою, там Царь проводит время, когда хочет быть одним или когда хочет кого-нибудь хорошенько напоить, потому что нельзя уйти с островка, когда от него отчален ботик, служащий для переправы…».
Здесь следует отметить, что Летний сад уже в эти годы обладал самой крупной в России коллекцией садовой скульптуры. Это был сад-музей, сад-школа. Многие статуи по заказу Петра были выполнены известными венецианскими мастерами, такими, как П. Баратта, Д. Бонацца, Д. и П. Гропелли. Приобретались также ценные античные статуи, например найденная в Риме фигура Венеры, которая была куплена у Папы Римского (находится ныне в Эрмитаже).
Скульптуры заказывались, как правило, сериями или парами, что становится понятным, если учесть строго симметричный характер планировки сада. Эти серии посвящались какой- либо одной теме, отражали в символической условной форме то или иное историческое событие, наглядно демонстрировали тот круг понятий, который Петр I стремился привить не только своим приближенным, но и более широким слоям русских людей. Группа скульптур под названием «Мир и Изобилие» посвящена победоносному завершению войны со шведами. Аллегорическое содержание заложено в такие скульптуры, как «Милосердие», «Утро», «Вечер» и др. По-своему выражают характер эпохи Петра изображения «Навигация», «Слава».
В Летнем саду впервые в практике русского садового искусства был сооружен крупный комплекс разнообразных фонтанных устройств. Еще в 1705—1706 гг. под руководством мастера И. Матвеева было положено начало сложной водонапорной системе Летнего сада. Уже в 1710—1711 гг. действует машина для подъема воды, вырыты Лебяжий и Красный каналы, а речку Ерик называют Фонтанкой. Позже строятся водовзводные башни, приступают к сооружению Лиговского канала, чтобы обеспечить водой бассейны, питающие фонтаны сада.
Интересно сравнить Летний сад с другой резиденцией, строившейся одновременно с ним. Это усадьба А.Д. Меншикова на Васильевском острове. В ней в отличие от первой царской усадьбы уже четко проступил один из наиболее характерных признаков ранних петербургских садов, а именно наличие длинного подъездного канала к дворцу со стороны берега. Построенный из дерева дворец находился в торце канала и занимал центральное положение на участке. Основная часть сада располагалась за ним: вблизи садового фасада — фигурные цветники, далее четыре декоративных бассейна и роща, справа и слева от цветочного партера — боскеты с огибными аллеями, лабиринтом и зелеными залами. Широкая главная аллея вместе с каналом образовывала четкую композиционную ось, закрепленную самим дворцом. Это один из первых примеров развитой симметричной композиции дворцового комплекса, которая в дальнейшем получает самое широкое распространение. Отметим также и большую градостроительную роль этого комплекса. А.Д. Меншиков наметил через весь Васильевский остров от своей усадьбы до моря дорогу, которая в дальнейшем стала осью Большого проспекта и предопределила начертание уличной сети этого района.
Подъездной канал имела и другая старейшая петербургская усадьба — Екатериненгоф. Она находилась на топком болотистом берегу, поблизости от впадения Невы в Финский залив, в виду того места, где 6 мая 1702 г. в морском сражении была одержана победа над шведами. В память этого события и был заложен дворец Екатерины I. Позже на находившемся рядом островке для наблюдения за подходящими с запада кораблями был построен так называемый Подзорный дворец. На берегу были заложены также и две усадьбы для дочерей Петра — Анненгоф и Елизаветгоф.
Все четыре дворца и сады при них были очень невелики по своим размерам и смотрелись как архитектурные «вкрапления» в природный пейзаж, рассчитанные на восприятие с воды. Подобная ориентация была чрезвычайно характерна для петровских ансамблей. Гравюра А.Ф. Зубова (1717 г.) дает наглядное представление об этом. На ней изображен вид Екатериненгофа на фоне сплошного лесного массива — будущего зверинца. Все садовые устройства занимают участок между дворцом и берегом, именно здесь расположены цветочные партеры, трельяжи, парадная лестница в торце канала, две симметричные беседки, отмечающие парадный подъезд для небольших судов.
Летний сад, сад Меншикова на Васильевском острове, а также Екатериненгоф стали своего рода школами садоводства нового типа, утверждающими регулярную планировку. В еще большей мере эту роль сыграли ансамбли на южном берегу Финского залива.
Среди них своими размерами и великолепием художественного убранства выделялись главные парадные резиденции — Петергоф, Стрельна и Ораниенбаум. Выбор места для их строительства не был случайным. Высокие берега залива обладали многими преимуществами по сравнению с топкими островами в дельте Невы: это возможность зрительной ориентации дворца на широкие морские просторы у подходов к Петербургу, живописный рельеф, наличие хороших грунтов и достаточное количество воды для снабжения задуманных Петром I фонтанных устройств.
Освоение земель на южном берегу началось вскоре после начала строительства самого Петербурга. Уже в 1706 г. почти напротив строящегося Кронштадта Петр I выбрал место для своей мызы, предназначенной лишь для кратковременных остановок. Жилые и хозяйственные постройки этой усадьбы, ее сады и огороды были лишь временной базой для дальнейших шагов по изучению и освоению побережья. В 1710 г. отдаются первые распоряжения о подборе участков для будущих резиденций. Один из них находится рядом со старой мызой в 29 км от столицы, другой — в 22 км от нее. Это будущие Петергоф и Стрельна. Одновременно принято решение о создании в 41 км от Петербурга и третьей крупнейшей усадьбы — Ораниенбаума, которая будет принадлежать А.Д. Меншикову.
Вскоре после этого предпринимаются первые шаги к реализации намеченных планов. Строится деревянный дворец с садом в Стрельне, закладывается большой дворец в Ораниенбауме. одновременно там идет строительство подъездного канала. Однако в полной мере работы развернулись несколько позже, примерно в 1714—1715 гг. В этот период составляются многочисленные проектные предложения, закладываются основные постройки, начинаются гидротехнические и посадочные работы. Создаются материальные основы грандиозного по своим масштабам строительства, сюда сгоняют со всех концов страны тысячи крепостных крестьян, которые своими руками призваны за какой- то десяток лет, несмотря на тяжелейшие условия труда, превратить пустынный берег залива в цветущую полосу роскошных парков с великолепными дворцами и фонтанами. На места строительства доставляются и проходят здесь дополнительное обучение мастеровые люди, ремесленники, садовники. Выписываются из-за границы опытные и начинающие архитекторы и художники. Строятся дороги и гавани, склады и бараки для рабочих, подвозятся лес, инструмент, растительный материал.
С 1714 г. разворачивается строительство Верхних палат, дворца Монплезир, каналов, Верхнего и Нижнего садов в Петергофе. Тремя годами позже и вплоть до 1722 г. производятся основные работы по сооружению нового дворца, садов, канала и фонтанов в Стрельне, но этот комплекс так и остается незаконченным, так как основное внимание Петра I вновь привлекает Петергоф. В этой резиденции в 1720 г. закладывается новый дворец Марли с примыкающими к нему водоемами, близятся к завершению работы в Верхнем саду. Первые большие фонтаны заработали в Петергофе в 1721 г., но к этому времени фонтаны, каналы и даже водный лабиринт уже были возведены и в Ораниенбауме. Лишь смерть Петра I в 1725 г. и последовавшая за этим в 1728 г. опала А.Д. Меншикова приостановили строительство. Правда, оба ансамбля в основных чертах уже почти сложились.
Помимо Стрельны, Петергофа и Ораниенбаума, вдоль южного берега Финского залива начиная с 1710 г. был заложен целый ряд более мелких усадеб, принадлежащих петербургской знати. Они занимали участки между так называемой Петербургской дорогой и морем, имели, как правило, вытянутую поперек берега конфигурацию и более или менее однотипную планировку ввиду сходности ландшафтной ситуации.
Среди них выделяются своими размерами и пышностью оформления меншиковские дачи «Фаворит» и «Монкураж», усадьбы Строгановых, Маховских, Головкиных и так называемая Собственная дача.
Дача «Фаворит» находилась западнее Стрельны и занимала участок верхней и нижней террас. Дом стоял у самой бровки и выходил к обрыву видовой площадкой. Рядом с домом был запружен водоем, внизу через заболоченную и залесенную низину к морю вела прямая «перспектива» с фонтанами.
Дача Головкиных была расположена на вершине холма, и к обрыву террасы подходил парковый павильон. Под павильоном находился каскад, фланкированный с обеих сторон лестницами. Вдоль кромки верхней террасы была проложена видовая аллея, раскрытая в направлении к морю. Сходство природных условий и наличие руководящих образцов в виде таких блестящих царских резиденций, как Петергоф и Стрельна, определяли общее композиционное построение этих дворянских усадеб.
Малые усадьбы Петра I, строившиеся на северном берегу Финского залива вблизи Сестрорецка, были распланированы иначе — без подъездного канала. Главный дом размещался, как правило, у самого берега, где устраивалась пристань или искусственная гавань с земляной террасой. Согласно исследованиям Т.Б. Дубяго [1963], усадьбы Ближние, Средние и Дальние Дубки были основаны в 1710—1720-е годы и имели сходное планировочное решение. Сады при них располагались за дворцом, отличались строго прямоугольной конфигурацией аллей и каналов. Дворец выносился непосредственно к воде, на искусственную дамбу, так как здесь не существовало, как на южном берегу Финского залива, высокой приморской террасы и это было единственной возможностью зрительно связать дом и сад с морем. Разветвленная система каналов (остатки которой сохранились до сих пор) позволяла быстро осушить местность и одновременно придать специфическую выразительность саду.
Устройство усадеб Ближние, Средние и Дальние Дубки было много проще усадеб южного берега, не могли они сравниться с ними и размерами. Они были предназначены лишь для кратковременных визитов царя. Характерно, однако, что Петр I был заинтересован в их художественном решении и даже переводил сюда часть мастеров со строительства стрельнинской резиденции. Он особенно ценил выгодные климатические особенности этого участка («место зело тепло и земля хороша») и наличие реликтовых дубовых рощ. По его указаниям здесь высаживались каштаны, липы, ильмы, яблони, были устроены виноградные оранжереи.
Особое внимание уделялось Дальним Дубкам, расположенным у живописного устья р. Сестры, где условия для создания гавани были наиболее удобными. При закладке сада сюда доставлялись на баржах плодородная «черная земля» и 10—15-летние дубовые саженцы. Петр I лично высадил здесь более 200 молодых дубов [Толстопятов, 1981]. Намечалось устроить в этой усадьбе и фонтаны, так как она имела и представительские функции. Однако Дальние Дубки, как и другие усадьбы на северном берегу залива, просуществовали недолго. Уже в конце 20 — начале 30-х годов XVII в. бури и наводнения начали разрушать их, а ценные произведения искусства были перевезены в Петербург.
Приемы регулярного стиля, получившие свое блестящее развитие в петровских резиденциях первых десятилетий XVIII в., определили общую направленность в искусстве того времени независимо от функционального типа сада или парка.
Это в полной мере относится и к садам при культовых учреждениях. На известной гравюре А.Ф. Зубова, изображающей панораму Александро-Невской лавры в Петербурге, между корпусами монастыря и берегом реки показан регулярно спланированный сад в виде двух симметричных партеров со сложным рисунком широких продольных и поперечных (по отношению к реке) аллей. Главная ось композиции связывает вход в монастырь с набережной и пристанью. Обращает на себя внимание «раскрытость» композиции на внешнее окружение, что было невозможно для монастырей XVII в. Она имеет, по существу, вполне светский характер. Оценено и градостроительное значение сада — он трактуется как широкая и озелененная городская набережная, лишь частично обособленная от движения экипажей вдоль берега.
Интересно отметить, что в эпоху Петра I сады строились практически при всех государственных учреждениях. Так, основанные в начале XVIII в. Морской и Сухопутный госпитали также имели сады регулярной разбивки с каналами-подъездами и фигурными бассейнами. Предполагалось объединить их между собой центральной «Госпитальной перспективой» и увязать с соседней площадью и улицей, «которую вести от Малой Невки до Большой Невы реки прямой линией на Охтенскую церковную куполу» [Дубяго, 1963. с. 330]. Этот пример показывает, какое большое значение придавалось каждому саду и парку как элементу общего ансамбля города.
Строительство дворцов и парков во времена Петра I было в основном сосредоточено в новой столице и ее пригородах. Исключение составляли главным образом прибалтийские провинции и Лефортово в Москве.
В результате победоносного завершения Северной войны в 1721 г. Курземское герцогство вошло в состав России. Сразу после этого здесь развернулось строительство нескольких царских резиденций. При этом был широко использован уже накопленный в Петербурге опыт создания парадных дворцово-парковых ансамблей, хотя абсолютные размеры курземских владений царя были более скромными.
В Риге Петр I построил три дворца. Первый из них располагался в пределах крепостных стен вблизи набережной и включал уже имевшиеся на участке старые здания. Из-за большой плотности застройки здесь не нашлось места для сада и его пришлось создавать на искусственной террасе. Несомненно, что в таком решении сказалось знакомство Петра I с искусством создания верховых «красных» садов в Московском Кремле. Согласно сохранившимся чертежам и описям конца XVIII в., этот висячий сад украшали каштановые деревья, пионы, нарциссы, гвоздики, тюльпаны. С него открывались широкие перспективы в сторону Двины (Даугавы) и на город.
За пределами городских крепостных стен к северу от Риги Петр I в 1720—1722 гг. закладывает сад при новом деревянном дворце на правом берегу Западной Двины. При этом, судя по записям в походных журналах, он сам «мерил место под огород» и наметил схему его планировки.
Дом стоял непосредственно у набережной на специальной террасе, фасадом к водным просторам. За ним располагался цветочный партер, затем пруд строго прямоугольной формы и, наконец, липовые аллеи и боскеты, прорезанные диагональными дорожками. Как и во всех других петровских усадьбах, вода играла здесь ведущую роль в композиции, но здесь это в основном внешние водные пространства, которые как бы вычленяют прямоугольный участок сада: с запада — Западная Двина, с севера — канал, с востока и частично с юга — протоки Западной Двины и затопленные водой рвы. Но и этого показалось мало устроителям сада — упомянутый пруд перегораживает участок (13 га) почти полностью, оставляя возможность прохода лишь вдоль самых его границ и превращая восточную часть сада практически в остров. За каналом находилась хозяйственная часть усадьбы с питомником декоративных и плодовых растений, который сохранялся до начала текущего столетия. Плодовые деревья из этого питомника затем пересаживались в боскеты, что указывает на устойчивость старых садоводческих традиций даже во времена самых решительных перемен.
Сад несколько раз перестраивался и менял свое название: сначала Петергольм, затем Царский сад и уже в наше время Виестура. Интересно рассмотреть в существующем ныне парке следы планировки петровских времен. Наиболее «жизнеустойчивой» оказалась система главных аллей. При сличении плана, составленного «архитектурии гезелем Николаем Васильевым» в середине XVIII в., с более поздними планами и натурой выясняется, что сохранились 4 аллеи меридионального направления и 2 — широтного направления (включая центральную и южную). Изменилась конфигурация и размеры водоемов: большая протока частично засыпана, а частично сохраняется в виде пруда свободных очертаний у восточных границ парка. Прямоугольный пруд, деливший парк на две части, также был частично засыпан, но его «следы» видны в небольшом декоративном бассейне (северная часть старого пруда) и в очертаниях центральной поляны, которые повторяют рисунок пруда. Цветочные партеры исчезли полностью и слились с общим зеленым массивом парка. То место, где когда-то стоял дворец (берег Даугавы), теперь занято транспортными сооружениями и не связано с парком. Главный вход в парк со стороны городского центра акцентирован монументальной триумфальной аркой (XIX в.). Отсюда озелененная улица ведет к широкому поясу старых бульваров в центре города.
Личное участие Петра I в строительстве парка подтверждается своеобразным мемориальным знаком, находящимся в одном из бывших боскетов на южной стороне парка. Здесь за круглой оградой сохраняется пень и остатки ствола старой липы, а рядом на большом камне высечена надпись: «Император Петр Великий, основатель славы и благоденствия России, посадил Собственными руками сие дерево в 1721 г.».
Интересно отметить, что рисунок боскетов Петергольма повторен еще в одном рижском парке, заложенном Петром I почти одновременно,— в Александершанце. Возможно, это связано с использованием одного и того же типового проекта Ж. Леблона [Дубяго, 1963], хотя все другие части планировочной схемы парка выполнены по-разному. Александершанцем парк назван в честь А.Д. Меншикова, который несколько раньше построил здесь укрепленный пункт на вершине прибрежного холма, вблизи протоки Саркандаугава. Природная ситуация напоминает южный берег Финского залива, поэтому и в схеме усадьбы проступают те же приемы, что и в ансамблях Петра I, расположенных вблизи новой столицы: дворец у края террасы, под дворцом регулярный Нижний сад, а на террасе — меньшего размера Верхний сад с копаным и обложенным камнем прудом. Вода из этого резервуара питала фонтаны и малые водоемы в Нижнем саду. Планировка его строго симметричная. Самая широкая аллея вела от набережной в глубину участка, проходила мимо большого фонтана и заканчивалась архитектурно оформленной подпорной стеной с лестницами и нишами, над которыми возвышался фасад дворца. Это было, конечно, гораздо более парадным решением, чем Петергольм, очевидно, новой царской усадьбе придавались более определенные представительские функции.
Сейчас в бывшей усадьбе Петра I находится больница, здесь появилось несколько новых зданий, но основа парка сохранилась. Четко выявляются центральная, боковые и протяженные поперечные липовые аллеи, два старых пруда, хорошо «читаются» крутые склоны террасы и т. д. На участке и в особенности в его верхней части и у прудов сохранились величественные старые деревья — липы, каштаны, клены, ивы, дубы. Диаметр стволов некоторых из них достигает 0,8—1,0 м. На месте бывших боскетов — плодовые деревья и небольшие лужайки — «травники». Но столь характерные для петровских парков зрительные связи с внешним окружением уже прерваны застройкой по берегу Даугавы.
Одно из первых мест среди дворцово-парковых ансамблей Петра I в Прибалтике принадлежит, бесспорно, Екатериненталю. Это одна из его наиболее парадных резиденций на побережье Балтийского моря, созданная вблизи новой гавани г. Ревеля (Таллина), на родине императрицы Екатерины I.
Дворец, сооруженный в 1718—1721 гг. по проекту Н. Микетти, строился под наблюдением М. Г. Земцова, им же были устроены и фонтаны в примыкающих к дворцу садах. Центральное положение в Нижнем саду занимал большой декоративный водоем весьма сложной конфигурации, характерной для стиля барокко. Его окружали партеры, где росли тюльпаны, пионы, нарциссы, гвоздика. Сад (270X150 м) был украшен цветочными вазами, кустами роз, 18 беседками, трельяжами и каналами, облицованными диким камнем. Вода в бассейн и каналы поступала из большого искусственного водоема, находящегося выше по склону холма. К южному фасаду дворца примыкал Верхний сад (158X73 м), расчлененный на мелкие боскеты прямыми и диагональными аллеями. Окаймляющая этот сад зеленая галерея была, подобно саду при Монплезире в Петербурге, раскрыта на внутреннее пространство и обособляла его от внешнего окружения. Черты сходства с петербургскими ансамблями очевидны и во многих других деталях устройства усадьбы: верхний пруд, система дорожек, расположение главного дома на краю террасы напоминают Стрельну. Верхний сад, дворец с флигелями и Нижний сад образуют единую строго симметричную композицию вдоль пространственной оси, выходящей к Таллинской бухте.
Во времена Петра I эта усадьба была окружена лесами. После смерти основателя усадьбы ее развитие приостанавливается, богатое декоративное убранство частично перевозится в столицу, После чего ансамбль переходит в состояние длительного упадка. В 30-е годы текущего столетия производится радикальная реконструкция, в ходе которой Екатериненталь в большой мере теряет облик дворцово-паркового комплекса начала XVIII в., здесь строятся новые здания, подпорные стенки, прокладываются новые аллеи. Фонтаны, беседки и другие детали петровского парка, очевидно, исчезли еще ранее.
В настоящее время историческая усадьба входит в состав паркового комплекса, раскинувшегося вдоль берега и включающего также парк Дружбы народов. Современный парк Кадриорг увеличил свою площадь до 178 га, он имеет в целом пейзажную планировку, но на территории самой усадьбы проводятся реставрационные работы с целью вернуть, хотя бы частично, ее прежний облик. Если парк Кадриорг предназначен в основном для прогулок и устройства выставок скульптуры под открытым небом, то парк Дружбы народов является местом массового отдыха, на его Певческом поле собирается до 40 тыс. человек одновременно. Здесь же расположена Республиканская выставка достижений народного хозяйства, мемориальная аллея Дружбы, разнообразные объекты, связанные с проведением праздников. Спортивные сооружения сосредоточены преимущественно в очень живописном районе Пирита, где новые здания, связанные с проведением олимпийской регаты, соседствуют с руинами средневекового монастыря и крутыми лесистыми берегами речки Пириты. На этом примере мы наблюдаем сложный и длительный процесс превращения бывшей аристократической усадьбы-резиденции в памятник истории и искусства, а затем в крупный и разнообразный по своим функциям садово-парковый комплекс, объект массового туризма, имеющий огромное культурное значение.
В первой половине XVIII в. значительно расширяется сеть «лекарственных» садов — аптекарских огородов. По сравнению с аналогичными заведениями, известными еще в XVII в., аптекарские сады и питомники петровского и послепетровского времени гораздо более широко представляли отечественную и иноземную флору, были более рационально организованы, имели крупные оранжереи. Их устраивали с учетом европейского опыта, более тщательно фиксировали результаты первых научных наблюдений. Изучение и использование естественных растительных ресурсов на всей обширной территории Русского государства рассматривается в это время как одна из важных государственных задач.
В 1706 г. Петр I закладывает аптекарский огород при Генеральном военном госпитале. Он расположился на северной окраине Москвы, за Сухаревой башней. Главной целью было выращивание лекарственных трав для нужд армейских аптек и госпиталей. Но с самого начала в нем собирались древесные и кустарниковые «диковинные» растения. До наших дней в этом саду сохраняются старый пруд и деревья, высаженные, по преданию, еще Петром I.
Позже аптекарский огород превратился в ботанический сад Московского университета с богатой коллекцией разнообразных растений (в 30-х годах XVIII в. — 200 видов и сортов дикорастущих и культивируемых растений, в 1808 г. — 3528 видов). К концу XVIII в. на сравнительно небольшой площади «огорода» (6 га) размещались гряды с растениями, цветочные куртины, лужайки с группами деревьев и кустарников, альпийская горка, пруд и оранжерея, причем в регулярную разбивку сада были включены пейзажные элементы.
Для пополнения фонда лекарственных растений в целях «умножения аптекарских плантов и собирания особливых трав, яко нужнейших натуралов в медицине, также для обучения молодых лекарей и аптекарей ботанике» предпринимались путешествия по России, включая Поволжье, Малороссию, бассейн р. Дон [Соколов, 1959. С. 25].
В 1714 г. основан аптекарский огород в Петербурге, который на первых порах ограничивался сбором и выращиванием лишь лекарственных растений для снабжения аптек. Позже в нем стали разводить и декоративные растения, в том числе «куриозные планты».
Сад располагался на заболоченном острове, получившем позже название Аптекарского. С помощью каналов удалось осушить участок размером 4,6 га. Он имел довольно простую систему аллей, взаимно пересекающихся под прямым углом. В центре сада находилась большая открытая площадка с декоративным бассейном, сохранившимся до наших дней. В 1736 г. здесь насчитывалось уже 1275 видов растений, выращиваемых как в открытом, так и в закрытом грунте, в том числе и редкие виды из Сибири, Монголии.
Значительно большее значение, чем петербургский аптекарский огород, имели для декоративного и плодового садоводства оранжереи Летнего сада в Петербурге (1718 г., садовник Г. Фохт). Здесь проходили первую проверку многие виды растений, которые затем широко внедрялись в оранжереях и открытых площадях других садов и парков, заложенных в 30-х годах XVIII в. в новой столице и вокруг нее. Среди них были апельсины, лимоны, пальмы, ливанские и сибирские кедры, липы, грабы, пионы, белые лилии и мн. др.
Из числа первых аптекарских огородов, расположенных в отдаленных провинциях России, выделялся астраханский, тесно связанный с петербургским. По указанию Петра I основаны аптекарский огород в Лубнах на Полтавщине (1721 г., площадь 20 га) и два «коронных сада» в Воронежской губернии [Головкин, 1981].
В 1735 г. закладывается первый Государственный ботанический сад, принадлежащий Петербургской академии наук. Расположенный на Васильевском острове, он имел небольшой участок и ограниченные средства. Несмотря на это, в нем были собраны редкие растения из Сибири, Китая, Америки. В восточной части сада, примыкающей к набережной р. Большая Невка, до сих пор сохраняется типичная для первой трети XVIII в. регулярная система аллей и декоративный водоем.
К середине XVIII в. в эволюции регулярного паркостроительства постепенно наметились некоторые изменения. Садово-парковое искусство в течение нескольких десятков лет развивалось по пути все большего усложнения планировочных схем и обогащения приемов художественного оформления ансамбля. Ранние петровские сады были довольно просты и часто представляли собой ряд прямоугольников-боскетов и цветников, разделенных взаимно перпендикулярными аллеями, ширина и поперечный профиль которых были почти неизменными. Позже появились диагональные дороги, трехлучевые композиции, иногда сад пересекался веером аллей, исходящих из разных точек. Ширина аллей стала варьировать и определять их композиционное значение. В 40—50-е годы все более и более прихотливыми становились контуры боскетов, партеров, площадок. Прямые линии, полностью господствовавшие ранее в планировке сада, стали заменяться также геометрически определенными, но циркульными линиями, скошенными углами и т. п. Зеленые стены боскетов включают в себя многочисленные глубокие ниши и закругления, откосы террас также приобретают усложненный выступами и «карманами» контур, более вычурными и парадными становятся лестницы и балюстрады, каменные обрамления водных «зеркал», пьедесталы статуй и т. д.
Наглядным подтверждением этой тенденции могут служить примеры, заимствованные из сохранившихся до наших дней проектов «образцовых» альбомов и практических руководств середины XVIII в.
Усложнение планировки, обогащение художественного оформления характерно для Царского сада в Киеве, садов при Анненгофе и Бахартовом доме в Лефортове (Москва), сада при Летнем дворце в Петербурге, многих пригородных резиденций вблизи столиц.
Динамичные, упругие, экспрессивные линии эпохи позднего барокко постепенно заменили собой более простые и спокойные контуры, которые были характерны для садов начала XVIII в. Все больше усиливалась композиционная роль дворца как абсолютной доминанты ансамбля. Возрастают его физические размеры, он отделывается более дорогими материалами, одевается в пышный архитектурный и скульптурный наряд, призванный поразить своим богатством.
Дворец находится в центре ансамбля, поднят на возвышение — террасу, окружен низкими партерами (иногда каналами, как Анненгоф), хорошо просматривается со всех сторон и даже из глубины сада благодаря системе сходящихся к нему аллей.
Композиционное значение дворца еще более усилилось после того, как многочисленные служебные корпуса и флигеля стали размещаться не обособленно и случайно, как это было в самом начале XVIII в., а в одном комплексе с главным домом, образуя вместе с ним большой парадный двор, обращенный к подъезду или саду (Царское Село, Петергоф и др.). Соответственно наряднее становится и весь художественный декор сада, широко применяется мрамор, гранит, позолота, литой металл. Тончайшая каменная резьба и богатые скульптурные украшения покрывают эрмитажи, гроты и другие крупные сооружения, заменяющие теперь скромные деревянные беседки-люстгаузы.
Постепенно потеряли свое реальное значение каналы, они продолжали широко применяться, но лишь как декоративные водоемы линейной формы, а не как пути подъезда. В одних случаях каналы лишь оконтуривали центральное пространство сада или его целиком, в других — служили для выявления главной оси композиции или использовались для праздничных развлечений. Да и самому фактору близости водных путей уже не придавали того значения, как при Петре I, многие дворцово-парковые комплексы развивались в стороне от них (Царское Село, Кусково и т. д.). Хотя в старых петровских резиденциях их великолепные фонтаны получали пышное оформление, новых водных устройств такого размаха уже не создавалось.
Важнейшим отличием середины XVIII в. является расширение круга владельцев садов и парков. Раньше он был очень узок и состоял лишь из царя, его семейства и небольшого числа приближенных и высших государственных деятелей. Практически остальные владельцы усадеб не претендовали на создание представительных ансамблей, ограничиваясь в основном утилитарными задачами. К середине века «художественные» сады вошли в моду и не только крупные магнаты, но и помещики средней руки стремились оформить свои владения с наибольшим блеском, следуя, насколько возможно, примеру высшей аристократии. Эта тенденция охватывает сначала столицы, а затем и провинции, регулярная планировка со всеми ее привычными атрибутами становится общепринятой и повсеместной.
Распространение в России типа богато оформленного регулярного ансамбля шло одновременно с усилением всей дворянской империи в целом.
Появление поражающих своим великолепием дворцово-парковых комплексов отражало усиление экономического, военного, политического могущества Русского государства, являлось его специфическим следствием, художественным выражением.
Регулярное начало к середине XVIII в. господствует не только в рамках отдельных дворцово-парковых ансамблей. Весь город также рассматривается как единый ансамбль, подчиненный одному центру, планируется на основе новых рациональных принципов. Еще в 1737 г. учреждается «Комиссия о Санкт-Петербургском строении», которая разрабатывает новый генеральный план столицы. Авторы плана М.Г. Земцев, И.К. Коробов, П.М. Еропкин предусмотрели определенный порядок застройки города, разделение его на взаимосвязанные части, выделение городского центра в виде Адмиралтейства, примыкающих к нему площадей и трех отходящих от него направлений. Город обретал четкую планировочную структуру, в которой лучевая система дополнялась полукольцами улиц и каналов, сопровождаемых зелеными пятнами садов и парков. Перспектива на шпиль Адмиралтейства связывала и ориентировала городское пространство от Невы до Фонтанки.
Следующим шагом развития центра столицы было строительство по проектам В.В. Растрелли на берегу Невы величественного Зимнего дворца и Смольного монастыря, выполненных в пышных формах барокко.
Рассмотрим несколько примеров, характеризующих садово-парковое искусство послепетровского времени.
Во второй четверти XVIII в. продолжалось активное развитие ансамбля Летнего и других садов в центре Петербурга. Завершались отдельные композиции, которые были задуманы еще при Петре I, включались в ансамбль новые элементы, соответствующие уже изменившимся вкусам, продолжался территориальный рост всего центрального комплекса. В 1730-х годах заканчивается сооружение грота на Фонтанке, который был украшен куполом, арками и многочисленными мраморными статуями на парапете. Это было, очевидно, самое нарядное здание в Летнем саду, богатая орнаментика, фонтаны, позолота и мрамор, водяной орган поражали посетителей сада. Увеличилось число фонтанов и в самом саду, только в «эзоповом» лабиринте их насчитывалось уже более 30, многие из них были украшены золочеными свинцовыми скульптурами на темы известных басен и притчей. Проектирование и строительство этого удивительного лабиринта, окруженного высокими шпалерами, проводилось под руководством М.Г. Земцева и К. Шредера.
В последующие годы определяющую роль в развитии ансамбля стал играть В.В. Растрелли. Он строит на берегу Невы новый деревянный дворец для императрицы Анны Иоановны. Рядом обновляются цветочные партеры, создается каменный амфитеатр. Этот амфитеатр был типичным для эпохи позднего барокко садовым сооружением. Он представлял многоуровневую террасу со сценой и бассейном, полукруглой зеленой стенкой, пышно декорированной «античными» бюстами, вазами, цветами. Рядом находился затейливый многоструйный фонтан «Коронный», пышный цветочный партер, малые «гротцы».
Увлечение фонтанами в эти годы достигло своего максимума, некоторые из тех, которые были установлены ранее, уже казались слишком простыми и заменялись более великолепными и оригинальными, появлялись новые фонтаны на площадках в глубине сада и вблизи дворца Петра. В районе грота устроены фонтаны «Фаворит» и «Лакоста», в которых уже использовался опыт гидротехнических сооружений Петродворца. Сооружение фонтанов велось с применением самых дорогих строительных материалов — белого мрамора, свинца, позолоты. Все более сложным и затейливым становилось их техническое оборудование и внешнее оформление.
Менялось и внешнее окружение Летнего сада. Большой луг превратился в соответствии с проектом В.В. Растрелли в сад «Променад». Он отличался простотой и ясностью планировочной схемы, в которой преобладали широкие сквозные аллеи, направленные от Мойки к Неве. В липовых боскетах предусматривались более интимные пространства — зеленые кабинеты с беседками-люстгаузами. Строительство этого сада осуществлено И. Сурминым, павильоны и беседки запроектированы М. Г. Земцевым. Однако вскоре после перехода власти в руки Елизаветы Петровны многие деревья «Променада» были использованы на строительстве сада в Царском Селе.
В начале 40-х годов XVIII в. строится (по проекту В.В. Растрелли) дворец и сад за Мойкой, приблизительно на том месте, где сейчас находится Инженерный замок. В саду этого так называемого третьего Летнего дворца были созданы пруды, имевшие в плане трапециевидную форму, а за ними — большой лабиринт с запутанной сетью липовых аллей и боскетов. В состав сада вошли также кварталы старого сада у «золотых хором», где В.В. Растрелли разместил роскошно отделанную баню (рядом с Мойкой). Перед новым дворцом была устроена парадная площадь с обширным партером, фонтаном, золочеными статуями, причудливо стриженными елями, а также оранжерейными деревьями. Это площадь была связана мостом-галереей со старым Летним садом.
Одна из композиционных находок В.В. Растрелли заключалась в использовании древнерусской традиции устройства верховых садов вблизи жилых помещений. Ввиду монотонности плоского рельефа такие небольшие «висячие» сады на искусственных основаниях давали возможность более широкого обзора Невы и панорамы города. Сады украшали легкие беседки и переносные деревья. Традиции проявили себя и в широком использовании таких развлечений, как катальные горы, карусели, «шутихи». Некоторые из них представляли довольно сложные технические сооружения.
В 40—50-х годах особенно большие размеры приобрело строительство дворянских усадеб в непосредственной близости от центра Петербурга. Многие из них расположились вдоль берегов Мойки и Фонтанки. Эти участки распределялись еще при Петре I, к середине века они в большинстве случаев были заняты новыми дворцами в окружении художественно оформленных садов (анализ этих усадеб впервые был проведен Т.Б. Дубяго в 1950—1960-х годах). Усадьбы имели относительно небольшие размеры, располагались на плоском рельефе, но имели довольно разнообразную и выразительную регулярную планировку.
При их строительстве использовались типовые проекты — это был один из первых опытов регулирования городской застройки. Усадьбы вдоль двух речек образовывали как бы полукольца вокруг центра города и дополняли его трехлучевую композицию.
Участки раздавались в соответствии со знатностью и состоянием будущих владельцев. Несколько усадеб отличались особенно пышным художественным оформлением. Так, усадьба адмирала Апраксина имела строго симметричную планировку. Вдоль по центральной оси, отходившей от дворца, располагался широкий цветочный партер и липовая аллея (частично сохранившаяся до сих пор), по обе стороны от нее находилось по три боскета. Один из них отличался устройством лабиринта, двухэтажного павильона, огибной аллеи, другой — фонтаном, люстгаузом, скульптурой и т. д. Интересно, что в саду можно было видеть шпалеры из берез, беседки в кронах деревьев и другие затеи, применявшиеся в русских парках этого периода. Подобным пышным оформлением отличалась также усадьба Бестужевых-Рюминых, дача Строгановых и др.
Для усадеб середины XVIII в. характерна вычурность и усложненность рисунка. Здесь много диагональных аллей, контуры боскетов изрезаны, в них введены криволинейные элементы, ниши, «карманы». Применяются такие детали, как полукруглые в плане огибные аллеи, богато оформленные лестницы, водоемы сложных очертаний и т. д.
Во многих случаях территория сада членится на несколько пологих, едва возвышающихся друг над другом террас с низкими подпорными стенками. Имевшиеся ранее на участках понижения, небольшие тальвеги и водотоки либо засыпаются, либо превращаются в декоративные пруды, а в нескольких случаях (например, в усадьбе Апраксиных) и в подъездные каналы — гавани. Наиболее богатые владельцы устраивали рядом с жилыми покоями висячие сады, а в отдалении — эрмитажи и гроты. При этом зонирование участков остается довольно простым: въезд со стороны набережной, широкий и открытый парадный двор, за ним располагаются главный дом и службы, а еще дальше, в глубине участка,— собственно сад, иногда переходящий в огород.
Таким образом, развитие застройки города в начале XVII в. шло не сплошными фасадами вдоль набережных, как того добивался Петр I, а преимущественно по типу городских усадеб. Возможно, что в этом сказывались многовековые традиции устройства боярских усадеб. Однако принципиальным отличием было то, что усадьба нового петербургского типа не отгораживалась от улицы глухим забором, а, наоборот, раскрывалась на ней парадным двором, все чаще приобретающим вид европейского курдонера. При этом собственно сад отодвигался в глубину участка, но часто был виден как зеленый фон за невысокими зданиями флигелей и служб.
С 1730 г. начался новый период дальнейшего развития ансамбля Петергофа. Совершенствуется и усложняется планировка Нижнего сада, в котором проведено еще несколько прямых аллей от павильона Марли и Большого каскада. Нижний сад продолжает насыщаться новыми фонтанами и скульптурами, из которых центральное место заняла группа «Самсон, раздирающий пасть льва» — монумент, установленный в ознаменование победы над шведами под Полтавой. Все более пышную декорацию обретает Верхний сад, его также украшают скульптурой и фонтанами, которые отмечают парадный подъезд со стороны Петербургской дороги. Наконец, в середине XVIII в. В.В. Растрелли перестраивает и расширяет Верхние палаты, превращает их в грандиозный Большой дворец — архитектурную доминанту всего ансамбля. Свинцовые скульптуры заменяются бронзовыми, легкие деревянные садовые постройки — более капитальными сооружениями из гранита и мрамора. Весь ансамбль приобрел еще более торжественный и величественный облик.
Наряду с Петергофом расширяются и другие царские резиденции. В Царском Селе в 1740-е годы по проектам М.Г. Земцева, А.В. Квасова, С.И. Чевакинского и В.В. Растрелли перестраивается дворец, в парке появляется целый ряд новых великолепных сооружений в стиле барокко. Это павильоны Эрмитаж, Монбижу, Грот, Катальная гора. Расширяется и сам парк, в котором создается выполненный в регулярном стиле Новый сад. После этого Царское Село стало самым крупным дворцово-парковым комплексом, не знающим себе равных по пышности оформления.
Производятся перестройка и расширение царских дворцов и в самом Петербурге, в том числе и Зимнего дворца. Он не окружен садами, как многие другие парадные резиденции, зато включает в себя «висячий» сад на крыше.
В конце 20-х и особенно в 30—40-х годах XVII в. возобновляется строительство крупных садов в Москве и Подмосковье, почти полностью прерванное ранее по приказу Петра I, желавшего сосредоточить основные усилия на украшении новой столицы. Естественно, что иные природные условия и наличие устойчивых местных традиций привели к тому, что вновь создаваемые регулярные сады в Москве значительно отличались от петербургских, несмотря на общность стилевых приемов. Среди этих отличий — большая замкнутость центрального пространства ансамбля, присутствие старых, «допетровских» элементов в новой регулярной композиции, меньшая роль таких гидротехнических устройств, как фонтаны и каналы.
Сады получают четкие геометрические очертания, делятся аллеями на прямоугольные боскеты, позже их рисунок усложняется, в них появляются и диагональные членения, и центрально расположенные площадки с беседками. Постепенно становится общепринятым взаиморасположение главного дома и сада на одной композиционной оси. Обогащается и художественное оформление сада, если в первые десятилетия оно было весьма сдержанным, то к середине XVIII в. сады насыщаются скульптурой, павильонами, фигурными прудами и пр. Но размеры регулярных композиций за малым исключением уже не достигают таких масштабов, как в Петербурге.
К сожалению, большая часть памятников первой половины XVIII в. в Москве и Подмосковье не уцелела, сохранились лишь отдельные выдающиеся примеры регулярного паркостроения, которые приобретают благодаря этому особое значение. Однако отдельные фрагменты первоначальной регулярной планировки могут быть прослежены в целом ряде более скромных подмосковных усадеб, в том числе в Алексеевском, Воробьеве, Покровском, Братовщине, Марфино, Дубровицах, Глинках, а также Воронове и Нескучном.
Строительство московских дворцово-парковых комплексов XVIII в. открывает лефортовская усадьба Петра I, так называемый Головинский сад, который позже получает название Анненгофа. Этот ансамбль имеет очень сложную историю развития и отразил в своем облике черты нескольких периодов в эволюции садово-паркового искусства (подробно рассматривается во второй части книги). Вслед за царской резиденцией вдоль р. Яузы в Лефортове строится еще несколько усадеб с садами регулярного стиля.
Среди московских усадеб второй четверти и середины XVIII в. выделяется ансамбль Кусково, который вошел в число наиболее выдающихся шедевров русского садового искусства. В этой вотчине Шереметевых рядом с обширным прудом в первой половине XVIII в. был заложен один из первых московских регулярных садов, который по своей схеме напоминает сады Петербурга этого периода. В центре — партерная полоса, ограниченная с одной стороны дворцом, а с другой — оранжереей. Две боковые полосы заняты традиционными боскетами. Если партер имел довольно простую прямоугольную разбивку, то боскеты, напротив, усложнялись диагональными аллеями, садовыми павильонами, центральными площадками.
Сад отражает характерные черты различных этапов развития регулярного стиля. С ансамблями времен Петра I его сближают прежде всего каналы — обводной, окружающий сад, и тот, который продолжает центральную ось композиции на противоположной стороне пруда. Затем это так называемый Голландский дом с небольшими заливом-гаванью и особым садиком, в котором разводились голландские тюльпаны и другие цветы. Черты позднего барокко отразились на характере основных садовых павильонов, в том числе Эрмитаже, Итальянском доме, Гроте, Зеленом театре. Наконец, о московской традиции «свободного» расположения элементов ансамбля и выявления зрительной связи с внешними ориентирами напоминает церковь, которая поставлена асимметрично по отношению к главной оси, а также направление канала и аллеи в сторону церкви в селе Вешняки. Расположение центрального пространства сада между дворцом и оранжереей, в свою очередь, тоже свидетельствует об отходе от петербургских образцов.
Богатое архитектурное убранство сада дополнялось мраморными статуями, обелисками, вазами, фонтанами, трельяжными беседками, художественно выполненными оградами. Оформление сада выполнялось в основном крепостными мастерами. Впоследствии этот замечательный ансамбль был значительно расширен и включил в себя части, решенные в пейзажном стиле.
К первой половине и середине XVIII в. относятся регулярные сады и других крупнейших подмосковных ансамблей — Архангельского и Останкино. Последующие перестройки значительно изменили первоначальный вид этих усадеб, но основы их регулярной планировки сохранились. В Останкине это партер за дворцом и участок с прямоугольными боскетами, пересеченными диагональными аллеями. В Архангельском регулярный сад до сих пор занимает всю центральную часть ансамбля, от дворца до берега Москвы-реки. Вдоль главной композиционной оси располагается последовательный ряд великолепно оформленных террас, которые, однако, сооружены в более позднее время. Зато простейшие по своим очертаниям прямоугольные боскеты сформированы в первые десятилетия XVIII в. Партер в виде широкого зеленого ковра выводит к одной из лучших в Подмосковье видовых площадок, откуда открывается панорама долины реки.
Увеселительный регулярный сад с боскетами и кенконсами, крытыми аллеями, садовыми павильонами был устроен в имении Н. Трубецкого на берегу Москвы-реки — там, где теперь находится Нескучный сад. Растениям здесь были приданы причудливые геометрические формы, плотные шпалеры образовывали запутанные лабиринты.
В середине XVIII в. в Подмосковье работали замечательные мастера садового дела, из числа которых особо выделялся Ф. Пермяков. Известны его проекты устройства регулярных садов в Братовщине, Алексеевском, Воробьеве и других усадьбах, отличающихся оригинальностью творческого подхода. Так, в Воробьеве по краям сада с партерами и боскетами были созданы большие квадратные березовые рощи, прорезанные дорогами, которые в плане образуют рисунок звезды. Излюбленным Ф. Пермяковым приемом оформления партеров было устройство «вензелей», выполненных с помощью каменной крошки и цветочных растений. Он широко включал в композицию плодовые деревья и кустарники, используя их декоративные возможности, в том числе при устройстве крытых галерей. Самая крупная из созданных этим мастером композиций — сад при дворце в Братовщине (50-е годы), расчлененный зелеными откосами на три террасы, украшенные фонтанами, трельяжными беседками, партерами, широкими лестничными cxодами.
Наряду со строительством новых и расширением старых усадеб при царских и дворянских резиденциях в Петербурге и Москве во второй четверти XVIII в. появляется все больше садов и парков в провинциях.
В 1738—1740-е годы по проекту В.В. Растрелли строится огромный замок в Елгаве на берегу р. Лиелупе. Рядом с ним раскинулся большой парк, который включил и древние фортификационные сооружения. Замок, решенный в виде замкнутого каре, ориентирован на берег реки, с противоположной (западной) стороны к нему примыкает целая система каналов, заросших теперь валов, дамб, островков. В северной части парка среди кленов, каштанов, ив и дубов сохраняется комплекс хозяйственных построек имения, принадлежавшего графу Э. Бирону. Одновременно с елгавским замком также по проекту В.В. Растрелли строится его летняя резиденция — дворец и парк в Рундале.
Эти ансамбли эпохи барокко являются крупнейшими в Прибалтике. «Бесконечная» продольная ось ансамбля, канал, окружающий его центральную часть, веер расходящихся от дворца прямых аллей, постепенное укрупнение пространственных членений по мере отхода от центра к периферии — все это типичные примеры эпохи барокко.
***
Заканчивая краткий обзор русского регулярного паркостроительства XVIII в., еще раз подчеркнем наличие трех последовательных этапов. В течение первых двух десятилетий идет становление нового стиля, но этот процесс локализуется в основном в Петербурге и его окрестностях и представлен главным образом крупными царскими дворцово-парковыми резиденциями. В 30—40-е годы происходит дальнейшее развитие той же тенденции, но при этом расширяются социальные и географические рамки строительства парков нового типа, они создаются в Москве и в провинциях. Меняется характер художественного оформления ансамблей, он становится более торжественным и пышным. Эти качества еще более очевидны в третьем этапе, предшествующем резкой смене регулярного стиля на пейзажный в конце 60-х и начале 70-х годов. Однако регулярная планировка приобретает к этому времени широкое распространение и постепенно оттесняясь на периферию, еще долгое время (например, Грузило близ Новгорода) будет «сосуществовать» рядом с наступающей пейзажной тенденцией, развивающейся в столицах.
Глава «Регулярные сады петровского времени. Эволюция регулярного стиля и позднее барокко середины XVIII века». Русские сады и парки. Вергунов А.П., Горохов В.А. Издательство «Наука», Москва, 1987
Сады эпохи барокко в Германии • Architectural Idea
парковый ансамбль в ШветцингереРасположенный рядом с Гейдельбергом ансамбль Палатина задал тон всей барочной ландшафтной архитектуре Германии. Правитель палатината — курфюрст Фридрих V пригласил для осуществления этого проекта французского мастера Саломона де Коза. Саломон, прекрасно знавший лучшие сады Италии, Франции, Голландии и Англии, был готов приступить к работе уже в 1614 году. В наши дни едва ли что-нибудь сохранилось от первоначального убранства этих мест, но гравюры и картина Фукьера могут дать общее представление о масштабе ансамбля и очертаниях клумб. Моделью для подражания стал тип итальянского сада с его спиралевидными узорами. Лестницы, пандусы и экседры не были использованы здесь из-за болотистых, нетвердых почв. Архитектор полностью посвятил себя украшению клумб в трех партерах. Он предусмотрел также создание боскета с тенистыми перголами, располагавшегося по соседству с водным партером. Примечательны и запутанные круговые обходы-дорожки.
Палатинский сад в Гейдельберге можно рассматривать как произведение эпохи перехода от Ренессанса к барокко. Сходные планировочные решения мы встречаем в королевских парках Вюртемберга и Гессе, например, в герцогском саду в Штутгарте или садах Брунсвик в Гессе.
В конце XVII века в Нижней Саксонии близ Ганновера был создан Большой сад при замке Херренхаузен. Правительница этих земель София Ганноверская воспользовалась услугами французского мастера Мартина Шарбоньера при разработке проекта и его реализации. Здесь мы можем обнаружить очевидные параллели с французской ландшафтной архитектурой этого времени. На центральной оси расположены сады, дворец и круглый бассейн. Боскеты и партеры близки французским образцам эпохи барокко, так же как и маленький садик сбоку от дворца. Между тем существуют некоторые детали, существенно отличающие ансамбль от французских прототипов. Незадолго до создания проекта в 1696 году Шарбоньер посетил Голландию, изучив там парки Нивбурга, Хонслэрдика и Хет Лоо. Возможно, пристрастие мастера к каналам, опоясывающим сады, обязано своим появлением голландским декоративным приемам. Фруктовый сад, разделенный изгородями на треугольные участки, также восходит к голландским моделям. Как бы то ни было, Шарбоньер понял, как можно соединить все эти детали в единое целое, создав тип сада, характерный впоследствии для северогерманских земель.
В то же время, что и сад Херренхаузена, был устроен и сад при замке Залцдалум, резиденции герцога Антона Ульриха Брунсвик-Вольфенбюттельского. В 1697 году принцесса, ставшая позднее королевой Софией-Шарлоттой (дочь Софии Ганноверской), повелела заложить парк при берлинском замке Шарлоттенбург. Автором проекта стал Симеон Годо, ученик прославленного Ленотра.
Полстолетия спустя неподалеку от Шарлоттенбурга появился совершенно новый по решению парковый ансамбль. Речь идет о террасном парке Сан-Суси в Потсдаме. Работы шли с 1744 по 1764 год.
Сан-Суси в ПотсдамеФридрих Великий подготовил наброски и передал их своему главному архитектору Георгу Венцесласу фон Кнобелсдорфу. Предполагалось, что проект будет воплощен в жизнь без каких бы то ни было изменений. Дворец, террасы, партер и боковые всходы обязаны своим появлением образцам эпохи ренессанса и барокко.
Любопытно, что в то же время в бывшем цистерцианском монастыре в Кампе, в землях Нижнего Рейна, был разбит еще один террасный парк (1740-1750). Хотя между этими двумя немецкими садами нет прямой связи, поражает сходство планировочных решений. Некоторые общие черты можно усмотреть хотя бы потому, что оба произведения садово-паркового искусства восходят к античным прототипам, в частности, к римским амфитеатрам.
Излюбленной резиденцией архиепископа Кельна Клемента Августа Баварского был замок Августусбург в Брюле. Доминик Жирар приступил к работе над парком в 1728 году; в данном случае образцом послужила система каналов ансамбля Нимфенбурга. В результате был создан величественный парк, окруженный водой, на центральной оси которого находился водоем, что заставляло вспоминать о Версале. Дорожки, проложенные по диагонали, соединяли главный партер с лесным массивом.
замок Августусбург в БрюлеНеобходимо также упомянуть и другие прославленные памятники германской ландшафтной архитектуры эпохи барокко, например, Карлсбергские сады близ Касселя, сады Вайкерсхайма (1705-1725), знаменитые своими статуями, сады Нимфенбурга (1716-1720), соперничающие своими размерами с Версалем, сады Лотара Франца фон Шонборна в Гайбахе, Зеехофе, Поммерсфельдене и сад Фаворит в Майнце.
В области садово-паркового искусства окончание эпохи барокко в Германии выразилось в сооружении паркового ансамбля в Шветцингере. Его возникновение относится к периоду 1753-1758 годов, когда курфюрст Карл Теодор вместо задуманных ранее охотничьего домика и летнего дворца создал здесь сады. Архитектор Никола де Пигаж, много работавший в Юго-Западной Германии, и придворный садовник Иоганн Людвиг Петри разбили единственный в своем роде сад. Искусственные руины, мостик в китайском стиле, хитроумные перспективные построения сообщают окружающей природе живописность и превращают ее в идиллический пейзаж. Сады Шветцингера созданы в стиле английского пейзажного парка. Работы здесь были завершены Фридрихом Людвигом Скеллом, расширившим территорию комплекса в 1770-е годы.
парковый ансамбль в ШветцингереСад в стиле барокко: выбираем растения и знакомимся с особенностями ландшафта
Если вы отдаете предпочтение вычурным формам и необычным цветовым сочетаниям, шикарным декоративным предметам и диковинным деталям, реализовать их можно в саду стиля барокко, которые сочетает именно такие элементы, гармонично связывая их друг с другом. В таком стиле оформлялись дворцовые парки и сады аристократов. В нашей статье мы более детально расскажем вам об особенностях стиля сада барокко, о том, какие растения там применяют и какими декоративными предметами можно его дополнить.
Особенности стиля барокко в саду
Сады в стиле барокко сочетают в себе противоречивые контрастные композиции, не сочетаемые краски, элементы декора и разные детали. Компоненты, присутствующие в этом стиле придают ему шарм и аристократический вид. Они помогают подчеркнуть индивидуальность и экстравагантность ландшафта. При формировании сада в этом стиле используются геометрические линии и симметрия. Неизменным атрибутом стиля барокко являются живые изгороди и бордюры, которые разделяют всю территорию на зоны и обрамляют клумбы и цветники. Все изгороди должны иметь безупречно правильные формы и ровную текстуру. Даже на не очень большом участке без использования высокорослых кустарников можно сделать идеальный сад в стиле барокко.
Так же в садах такого стиля можно увидеть идеально стриженые газоны, много сезонных растений, цветочные композиции, сочетающие в себе широкую цветовую гамму.
Преимущество в стиле барокко отдается цветам с чистыми тонами и выразительными большими цветами. В цветовой гамме присутствуют темно-бордовые, пурпурные, серебристые, белоснежные и розовые тона, смешанные между собой.
Разговаривая о стиле барокко, всегда подразумевается игра деталей. Это могут быть симметрично расположенные растения в горшках, которые способны преобразить любую зону или дорожку, подушки с кисточками на диванах в зоне отдыха, столы укрыты бархатными или атласными скатертями темного насыщенного цвета, наличие классических подсвечников и свечей, старинных люстр и хрусталя. А так же частыми украшениями являются прозрачные вазы большого размера, с листьями или плодами внутри, серебряные или золотые подносы, натюрморты, статуэтки из керамики или вазы с фруктами.
Для оформления сада в стиле барокко используют большую территорию, на которой может уместиться фонтан, садовые скульптуры, беседка, множество цветов и других аксессуаров.
Растения в саду стиля барокко
Чаще всего в садах стиля барокко высаживаются роза разного размера и окраса. Они способны украсить и подчеркнуть любую зону, а так же создать контраст или гармонию для других цветов. Помимо роз часто можно увидеть древовидные или травянистые пионы, гладиолусы и лилии. Из цветов, которые цветут летом, предпочтение отдают львиному зеву, крокусам, красным каннам, георгинам, циннии, душистому табаку, гелиотропу, а так же луковичным первоцветам, которые дополняют палитру многолетних и однолетних растений. Из цветов, которые цветут весной чаще всего можно увидеть геоцинты, тюльпаны, рябчики, незабудки.
Зонируя участок, не забудьте отвести одну зону для высаживания овощных грядок, на которых сажают помимо овощей так же и пряные травы. Во многих садах при дворцах можно было увидеть яблони, груши, а так же помидоры и баклажаны, растущие в отдельных зонах. Оформив грядки как декоративную цветущую зону, вы никоем образом не нарушите гармонию сада.
Цветники в саду барокко
Высаживая цветники, следует учитывать, что для них подбираются растения одинаковой высоты, которые разбавляются растениями-акцентами, резко контрастирующими с общей картиной цветника. В качестве таких акцентов используют фигуры и топиарии из вечнозеленых кустарников. Каждый цветник должен быть оформлен в отличном от другого стиле, однако при этом обязательно поддерживать симметрию и объединятся в одном мотиве. В одном цветнике, как правило, используется 3-5 традиционных растений, которые высаживают для оформления всех клумб. Такими растениями могут быть герань, самшит, дельфиниум, хоста и колокольчики.
Цветники располагаются сериями симметрично друг к другу в строго геометрической форме. Внутри цветника так же высаживают растения строго расположено друг к другу. Все цветники обрамляют живым бордюром. В его центре, как правило, размещают каменный вазон, декоративную скульптуру или яркое растение в большом горшке. В качестве бордюров чаще всего используют самшит, который легко поддается стрижке и неприхотлив в выращивании. Бордюры высаживают по краям садовых дорожек, клумб, зон отдыха, вокруг клумб, кольца, как разграничение между зонами, а так же для обрамления садовых скульптур.
Декоративные предметы и аксессуары
Традиционными аксессуарами в садах стиля барокко считаются каменные вазоны и садовые скульптуры, которые расставляют по всему саду, декорируя их цветущими или вьющимися растениями. Так же часто можно увидеть фонтаны, крупные и яркие растения в горшках, такие как розы, цитрусовые или лилии. Не менее эффектно смотрятся каскады водопадов и многоярусные фонтаны разных причудливых форм, вода которых падает по нестандартной траектории. К неизменным атрибутам в стиле барокко относятся такие архитектурные предметы как:
- вазы;
- колонны;
- урны;
- фонари;
- шары;
- скульптуры;
- скамейки;
- блюстрады.
Если в вашем саду располагается водоем, украсить его можно изящным декоративным мостиком, в начале которого выставляют вазоны с пышными цветами или фонари, а в конце можно посадить деревья с ажурной кроной. В зоне отдыха располагают блюстарду или цветник со скамейкой.
Скамейки и банкетки могут быть прямыми, коваными, полукруглыми или комбинированными с наличием разных деталей и элементов, которые подчеркивают их изящность и привлекают к себе внимание. При помощи такой банкетки можно украсить любую зону отдыха, подчеркнуть стильность, поставив ее в конце дорожки, по середине газона или под живой изгородью.
Водоемы делают круглыми с наличием фонтанов или многоуровневых водных каскадов, а так же скульптур. Берега водоема декорируют камнем и растениями, способными расти в зоне повышенной влажности.
Как оформить сад в стиле барокко
Прежде чем оформлять сад следует разметить его на зоны. Весь участок обрамляется идеально подстриженной живой изгородью, для которой чаще всего высаживают тис. Внутри территории зоны и объекты выделяются насаждениями из самшита. В некоторых участках высокие изгороди могут быть оформлены из плетистых роз, жимолости или клематисов.
Весь сад делят на такие зоны:
- Переходная зона. Это переход из дома к саду, который состоит из серийных цветников и садовой дорожки. По краям дорожки выставляют фонари и садовые фигуры.
- Зона отдыха. Она располагается внутри сада и оформляется как отдельная зона. Она может иметь фонтаны, садовые скульптуры, лавки, беседки. Диваны с мягкими подушками или другие декоративные предметы.
- Прогулочная зона. Эта зона отделяется высокой изгородью, имеет много цветников, аккуратный газон и садовую дорожку.
Садовые дорожки в стиле барокко делают исключительно под прямым углом. Площадки, зоны отдыха, водоемы и дорожные пересечения делают круглыми. В качестве материала для садовых дорожек используют натуральный камень или гравий. В центре каждой зоны должен быть акцентирующий элемент – форменно постриженное дерево, скульптура, фонтан или вазон.
На первом этапе изготовления сада в стиле барокко закладывают дорожки, выстилают площадки и устанавливают большие объекты типа водоемов, беседок или фонтанов. Остальную территорию засаживают цветниками с тропинками, разделяющими их газонной травой.
Неизменным атрибутом стиля является газонная площадка, обрамленная контуром и повторяющая свою форму в рабатках и цветниках. Периметр газона обсаживают цветами или живым бордюром.
В зоне отдыха размещается беседка круглой формы, вокруг которой высаживают плетистые лианы или розы. Беседку располагают по центру зоны, оформляя ее газоном или симметричными рабатками с розами или цветущими многолетниками, такими как: дельфиниум, колокольчики, лилии или герань.
Присоединяйтесь к нашей группе в Facebook
Читать онлайн электронную книгу Поэзия садов — Сады барокко бесплатно и без регистрации!
Выдающийся садовый архитектор Пирро Лигорио (Pirro Ligorio; 1493–1580), неаполитанец по происхождению, явился создателем сада в Тиволи в качестве личного знатока античных древностей при кардинале Ипполите д’Эсте. Созданная им вилла д’Эсте в период между 1550 и 1573 г. (до смерти кардинала) явилась одним из самых замечательных садово-парковых произведений XVI в., и ее эстетический образ, без сомнения, через творения ряда посредствующих художников и планировщиков садов отразился в замысле Петергофа. Основное магическое воздействие сада виллы д’Эсте принадлежало каскадам и фонтанам. Они обрамляли своеобразную тесную «просеку» в густой растительности на холме, поднимавшемся террасами кверху. Сто фонтанов обрамляли эту «просеку», и их движение кверху пересекалось ниспадающими каскадами. Зрительные впечатления углублялись слуховыми – от извергающейся вверх и ниспадающей воды – и объединялись с интеллектуальными, связанными с «чтением» образной, аллегорической системы, представленной скульптурами и их расположением.
Замечательнейшим планировщиком садов был также Джакомо да Виньола (Giacomo da Vignola; 1507–1573) – архитектор, наследовавший в 1564 г., как главный архитектор собора Св. Петра, положение, занимавшееся Микеланджело.
Предполагают, что он приложил руку к вилле, построенной Перуцци на Палатинском холме, где лоджии были расписаны Рафаэлем.
Наиболее значительным произведением в садовом искусстве Джакомо да Виньола явились сады виллы, построенной для папы Юлия III (1550–1555) за пределами Рима, и особенно вилла Ланте в Банье (Bagnia) 1564 г. и сады виллы Фарнезе в Капрароле, которые он, впрочем, не успел закончить.
Тиволи. Вилла кардинала Ипполито II д’Эсте. Овальный фонтан. Архитектор П. Лигорио. 1568–1611
В чем же заключался основной принцип садоводов барокко? Он был тот же, что и в поэзии барокко. Неаполитанский поэт Джамбаттиста Марино отчетливо выразил общий принцип барокко: «Поэта цель – чудесное и поражающее. Тот, кто не может удивить… пусть идет к скребнице» (т. е. станет конюхом. – Д. Л. )[105]См.: Голенищев-Кутузов И. Н. Барокко и его теоретики // XVII век в мировом литературном развитии. М., 1963. С. 120..
Способов «удивлять» было использовано в садах барокко очень много.
Отличие позднеренессансных садов и садов барокко от садов раннего Ренессанса заключалось в смелом использовании разных уровней: в террасировании расположения сада, особенно его прудов, в устройстве каскадов, водопадов. Это было применено и в вилле Ланте, и в Капрароле.
«Итальянцы „играли с водой“, как султан со своими драгоценностями», – выразил свои впечатления, как пишет Ф. Кауелл, один англичанин.
Характерные черты садового искусства барокко: обилие каменных произведений на террасах – опорных стен, фонтанов, павильонов, аллегорических фигур, нимф, сатиров, богов и богинь, балюстрад, лестниц, садовых театров и туфовых ниш, сложно извитых аллей, огромных урн и другой садовой орнаментики. Все это играло бóльшую роль, чем грядки, партеры, цветы и отдельные деревья[106] Cowell F. R. The Garden as a Fine Art from Antiquity to Modern Times. P. 148..
Барочные сады распространились главным образом в Средней Италии в конце XVI и в течение всего XVII в. Барочные сады должны были быть представительными, рекомендуя богатство, вкус и эрудицию их владельцев. Сады должны были удивлять, поражать, интересовать.
Когда пышность садов стала чересчур дорогой для их хозяев, во второй половине XV в., еще в период позднего Ренессанса, появилась новая мода, длительная во Франции и короткая в Англии, – заменять растения и цветы цветными камнями и кирпичом, расположенными подобно цветникам и служившими частично садовыми дорожками. Но «цветники» эти делались не в больших и парадных садах, в которых воплощались мечты доминиканского монаха Франческо Колонна, описавшего их в любовном романе «Hypneromachia» (1467), а в садах частных и небольших, продолжавших традиции средневековых «giardino segreto». Эти небольшие и дешевые сады призваны были подражать садам большим и импозантным, представляя их удешевленные варианты со слабо осуществлявшимися претензиями на роскошь[107]Ibid. P. 151..
Вилла д’Эсте. План работы Этьена Дюперака. 1560–1575
Расцвет барочных садов падает на XVII в., и он обязан своим появлением иезуитам Италии, как им же обязано своим первым толчком к осуществлению и барокко в архитектуре. Так, во всяком случае, предполагал и впервые обративший на них внимание иностранец – английский путешественник лорд Чандос (Chandos) в 1620 г.
Вид на виллу д’Эсте в Тиволи. Офорт Дж. Б. Пиранези. 1778
На садовое искусство XVII в. воздействовал архитектор Бернини (1598–1680), работавший в тесном контакте с генералом ордена иезуитов Олива.
Сады барокко стремительно увеличивались в размерах, они обсаживались плотными рядами больших деревьев, кустов, составлявших большие массы зеленых стен. Развивается пафос изобилия, стремление к великолепию в красках и запахах. Увеличились размеры фонтанов, возросли водяные струи; еще больше стал шум воды, и усилилась мода на ароматные кусты, деревья и цветы: особенно на апельсинные и лимонные деревья. Природа драматизируется, и появляется стремление к синтезу искусств. Особенно интенсивным стало экспрессивное воздействие на все чувства человека.
* * *
Обычное описание садов барокко не пытается выделить их отличие от садов Ренессанса. То, о чем говорят авторы книг по садовому искусству, – это обычно «сады времени барокко». Описательность этих искусствоведческих работ и дробление по отдельным памятникам садового искусства не позволяет произвести анализа садов барокко как принадлежащих именно этому стилю, тем более что сады барокко по большей части не разбивались заново, а ставились на месте прежних садов эпохи Ренессанса. Черты барокко оказывались в них естественно смешаны с чертами Ренессанса. Характеристика черт садового барокко, о которой я буду говорить в дальнейшем, – не более чем опыт, который в будущем потребует еще дополнений и развития. Характеристика эта, однако, крайне необходима не только для того, чтобы выяснить принципиальное отличие садового барокко от предшествующего садового Ренессанса, но и от последующего французского садового классицизма, который обычно также не отделяется от барокко, безосновательно объединяясь с ним в едином понятии «регулярного стиля».
Главное отличие садового барокко от садового Ренессанса заключается в появлении в садовом искусстве иронического элемента, создании собственной мифологии (собственных систем символов и аллегорий) чисто эстетического порядка.
Когда исследователь латинской классики Поджо Браччолини (Poggio Bracciolini; 1380–1459) стал вводить в своем флорентийском саду античные статуи, это нововведение было встречено с сарказмом. Но сарказм был в данном случае лишь следствием непонимания, ибо античная мифология уже в XV в. воспринималась в произведениях барокко с оттенком иронии и в духе интеллектуальной игры.
Больше того, одно из важнейших и до сих пор не замеченных различий между садами Ренессанса и барокко состоит в том, что сады барокко относились к сюжетной стороне своего искусства с некоторой долей подчеркнутой условности, иногда иронии и шутливости. Если сады Медичи во Флоренции пытались «всерьез» восстановить сады Платоновской академии и «населялись» «серьезными» скульптурами и скульптурными ансамблями, то в садах барокко гораздо отчетливее проступал элемент отдыха от серьезного.
Статуи по-прежнему служили смысловой связью с природой, но по своему содержанию они должны были напоминать о простых утехах окружающей сельской местности. Гроты символизировали собой как бы уход в горы, уединение. На берегу моря в саду ставилась статуя Нептуна, но характерно, что в саду генуэзского дворца А. Дория портретные черты последнего сознательно воспроизведены в статуе Нептуна. Тем самым в семантику этой барочной статуи был внесен некоторый элемент «несерьезности», игры.
Барочная шутливость требовала, чтобы кусты и деревья принимали форму статуй, а самые статуи в садах сливались с растительностью, а не противостояли ей. Эту особенность барочной стрижки деревьев и кустов часто не замечали исследователи, преувеличивая ее серьезность. Подстриженные в виде людей, зверей, ваз, колонн кусты и деревья – характернейшие для барокко курьезы; такие же, как шутливые фонтаны («шутихи»), «тайные» скамьи, обманные перспективные картины, создававшие иллюзию продолжения аллей или открывающихся видов на природу, села, ложные строения и т. д. «Курьезами» были и фонтаны. Бьющая вверх струя воды как бы нарушала законы природы.
Авторы «Истории эстетики» пишут: «…барочное остроумие оказывается умением сводить несхожее – грусть и веселие, серьезность и насмешливость. Проявить остроумие можно лишь в том случае, если понятия будут обозначаться не просто и прямо, а иносказательно, пользуясь силой вымысла, то есть новым и неожиданным способом. Так рождается метафора – „мать поэзии“, и отсюда тяга барокко к иносказанию, всевозможным эмблемам и символам. Произведения барочной архитектуры оказываются метафорами из камня, молчаливыми символами, которые способствуют прелести творения, придавая ему таинственность»[108]История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. М., 1964. Т. 2. С. 626..
Эммануэле Тезауро (Emmanuelle Tesauro; 1592–1675) – крупнейший теоретик барокко. Для истории эстетических учений представляют интерес его трактаты «Подзорная труба Аристотеля» (1654) и «Моральная философия» (1670). Как показывает уже заглавие первого из этих сочинений, Тезауро следует учению Аристотеля и согласен с его положением о том, что искусство есть подражание природе. Но понимается это подражание уже не так, как толковали его мастера Возрождения: «Те, кто умеет в совершенстве подражать симметрии природных тел, называются ученейшими мастерами, но только те, кто творит с должной остротой и проявляет тонкое чувство, одарены быстротой разума»[109]Там же..
Италия, Баньяйя. Вилла Ланте. Фото. 1913
Истинное в искусстве – не то, что истинно в природе; поэтические замыслы «не истинны, но подражают истине», остроумие создает фантастические образы, «из невещественного творит бытующее»[110]Там же..
Принимая принцип подражания природе, барокко отдает, однако, предпочтение «внутреннему рисунку», воображению, замыслу. Замысел должен быть остроумным, поражать новизной. «Быстрый ум» пользуется различными тропами, коль скоро они отвечают требованию обозначать вещи не прямо, а иносказательно; метафоризация мышления порождает тягу к символам. Однако это не возврат к символизму Средних веков, где вещь ценна только как знак Бога: представление вещи с помощью переноса значения считается более изящным и выразительным способом обозначения самой вещи или самого понятия.
«Художественная концепция барокко значительно расширяет сферу эстетического, допуская в искусстве не только наиболее совершенное, прекрасное, но и безобразное, фантастическое, гротескное, предвосхищая и в этом отношении позицию романтиков. Подобные тенденции могут быть объяснены тем, что принцип сведения противоположностей при всей их несводимости заменил в искусстве барокко ренессансный „принцип меры“. Сочетая противоположности, художественное сознание барокко улавливает их взаимозависимость, часто сосредоточивая внимание на переходе из одного состояния в другое: тяжелый камень превращается в облако или тончайшую драпировку, скульптура дает живописный эффект, стираются грани между скульптурой и архитектурой, слово стремится стать музыкальным, музыке необходимы слова, веселость оказывается грустной, а грусть – веселой, комическое оборачивается своей трагической стороной, реальное подается как фантастическое, сверхъестественное – как реальное»[111]Лекции по истории эстетики. Кн. 1. С. 129–130.. Отсюда и «скульптура» из зеленых насаждений, и попытки из зеленого материала создавать архитектурные сооружения.
«Новый Органон» Бэкона открывается словами, которыми освещается и его отношение к садам: «Человек, слуга и истолкователь Природы, ровно столько совершает и понимает, сколько он охватывает в порядке Природы; свыше этого он не знает и не может ничего»[112]The Works of Lord Bacon. London, 1879. Vol. II. P. 433.. Это его принципиальная позиция, из которой он исходит и в истолковании садов, в определении цели устройства садов.
В барокко возродилась средневековая идея о том, что высшими книгами познания являются Библия и Природа. Это утверждали и Парацельс, и Корнелий Агриппа Неттесгейм из Кёльна, и Себастьян Франк из Донаувёрта, и мн. др.[113] Бизе А. Историческое развитие чувства природы. СПб., 1890. С. 205, 206 и далее. Особенно характерны в этом отношении и влиятельны высказывания Лютера в предисловии к Псалтири, в письме к канцлеру Брюкку и т. д. Отличие этого отношения к природе как ко «второй Библии» определялось в барокко сравнительно со Средневековьем тем, что барокко не только наблюдало и «читало» природу, но стремилось в нее проникнуть, активно на нее воздействовать и даже экспериментировать. Посредницей между человеком и природой стала светская наука.
Сад служит не только познанию мира, но и его изменению к лучшему. Только истинное познание мира дает человеку право и возможность улучшить мир. Так и в садах – исходя из познания природы изменить ее на благо человеку, создать истинный рай на земле.
К садам эпохи барокко применимо положение Ф. Бэкона, что «природа вещей лучше обнаруживает себя в искусственной стесненности, чем в естественной свободе»[114]The Works of Lord Bacon. Vol. II. P. 288..
Сады барокко способствовали исследованию и показу природы, но в «искусственной стесненности». Сады барокко были в известной мере экспериментом, служащим познанию мира, – экспериментом, в котором создается модель мира, испытываются свойства растений, создается искусственная, но все же природная среда вокруг нас.
Характерной деталью садов барокко было устройство так называемых театров. Садовый театр состоял из полукруглой декоративной стены, обычно с туфовыми нишами, в которых размещались статуи. Такие театры мы найдем в саду виллы Бельведер в Италии[115] Курбатов В. Я. Сады и парки. С. 86., в саду дворца Мандрагона[116]Там же. С. 83., в саду виллы Памфили[117]Там же. С. 107. и пр.
«Театры» создавали декоративный фон, иногда вовсе не служивший для представлений, хотя, вообще говоря, сады барокко, в отличие от садов Ренессанса, гораздо чаще использовались для маскарадов, театральных действ, увеселений, тогда как для садов Ренессанса был более типичен серьезно-учебный и «ученый» характер.
Зрительный элемент сильно увеличился в барокко. Но садовые театры барокко не были только чисто зрительными деталями сада, в них была и зрелищность – разыгрывались праздничные представления. В. Я. Курбатов пишет: «Стремление использовать двор или сад для театрального помещения было распространено в XVI в. Кроме ватиканского сада и амфитеатра Баболи, в виде театра был задуман Виньолой двор Фарнезского дворца в Пьяченце. Стремление к театральным эффектам в садах приводило к перепланировке почвы. Чтобы усилить впечатление, часто устраивали сложные архитектурные декорации, состоящие по большей части из полукруглых стен с нишами и фонтанами. Их называли „театрами“»[118]Там же. С. 37..
Вид на виллу Мадама. Гравюра. 1850-е
Элемент зрелищности был в барокко повсюду. Зрители XVII в. получали детское удовольствие от различных водяных затей, дававших движение механическим игрушкам – таким, как двигающиеся птицы, водяные оргáны, крутящиеся статуи и т. д. Появились фонтаны-сюрпризы, обливавшие зазевавшихся посетителей.
С этим же «театральным» характером барочных садов связана и другая их черта – стремление к музейности, стремление превращать сады в своего рода кунсткамеры, выводить в садах редкие растения, особенно редкие плоды. Редкие фрукты заботливо выращивались, в частности, в английских садах XVII в. На портрете Карла II Гендрика Данкерта (Hendrick Danckert), носящем название «Ананасный портрет» («Pineapple Picture»), король Карл II представлен с первым ананасом, выращенным в Англии. Карл II изображен на террасе английского дома с типичным для барокко квадратным партером («кабинетом») позади, держащим ананас в руке[119]Первый ананас был выращен в Англии в саду сэра Матью Деккера в Ричмонде («Richmond Green») в 1720 г. Подробный, хотя и очень популярный очерк истории переноса садовых растений из страны в страну см.: Рандхава М. Сады через века. М., 1981..
Мода населять сады редкими растениями объяснялась не только стремлением к «коллекционированию», но и характерным для барокко тяготением к эффектам «преодоления материала».
Л. Бернини говорил: «Я победил трудность, сделав мрамор гибким, как воск, и этим смог в известной степени объединить скульптуру с живописью»[120]Мастера искусства об искусстве. М., 1967. Т. 3. С. 45.. В садовом искусстве было тоже стремление к преодолению материала: подчинять растения (путем стрижки и выгибаний – в «огибных аллеях») скульптурным и архитектурным формам, создавать декоративные эффекты. Сады барокко планировались с декорационными элементами, и декораторы в них были часто садовниками.
Присущее всем стилям в искусстве садов стремление создать на возможно меньшей площади возможно большее разнообразие приобретает в садах барокко особенно гипертрофированные формы. Садоводы намереваются в своих садах дать представления о мире – научные и символические одновременно. Создать из соединений научных понятий с традиционными символами новую символику, превращая тем самым сад в своего рода ребус и взывая к необходимости размышлений, систематизации, удивления и восхищения, – было главной целью барочных садоводов.
Теоретик садоводства XVII в. Джон Эвелин (John Evelyn) рекомендует для садов эффекты «громадного» разнообразия в соединении с «громадной» же интимностью. Он вводит в сады питомники («nursery gardens»), огороды съедобных овощей («kitchen gardens»), большие цветники, птичники, плантации редких растений, окруженные стеной садики для редких цветов, пастбища, карповы пруды и даже химические лаборатории. Особый интерес он проявляет к фруктовым деревьям, которые выращивались около окружающих сад стен.
Отдельные «купе» («зеленые кабинеты») посвящались специально созданию разнообразия.
Спрат (Sprat) в своем поэтическом «Plantarum» (1661) соединяет морфологическое изучение цветов с мифологическим и «спиритуалистическим». Он объясняет строение цветка через эмблематическое его толкование, находит многие соответствия между ботаническими фактами и космическими.
Сады барокко XVII в. полны разнообразных эмблем и «иероглифов». Забава неожиданно становится из обычного ребуса нравоучением, назиданием.
Д. Аллен (D. С. Allen) утверждает даже, что «сад – классический эквивалент разума» (mind)[121]Цит. по: Hunt John Dixon. The Figure in the Landscape: Poetry, Painting and Gardening during the Eighteenth Century. P. 16.. Возрождается средневековое представление: «Сады – это рукопись». Этот дух эмблематического толкования садов ясно ощущается даже в работах «родоначальника» эмпирических наук Нового времени Бэкона, написавшего особое эссе «О садах» («Of Gardens», 1625). Джон Ри (John Rea) говорит о цветах как эмблемах добродетелей:
In your garden you can walk
And with each plant and flower talk
View all their glories, from each one
Raise some rare meditation [122]«В вашем саду вы можете гулять и говорить с каждым растением и цветком, видеть всю их славу и от каждого получить стимул для необычного размышления». – Ibid. P. 28..
В композиции ренессансных садов включались группы свободно растущих деревьев. Сады Ренессанса отличались четкостью плана, ясностью и простотой композиции. Сады барокко, напротив, стремились к усложненной композиции.
Сады и парки эпохи барокко, так же как сады и парки Ренессанса, находились в эстетическом подчинении архитектуре, но это другая архитектура. При этом подчинение архитектуре постепенно усиливается в барокко, что выражается, в частности, в том, что в садах и парках появляются многочисленные строения – опорные стены террас, лестницы, перила, гроты, павильоны, бельведеры и т. п. Динамичные мотивы преобладают в барокко над статичными мотивами Ренессанса (например, стремление к игре света и тени, к живописным эффектам). Общий признак с поздним Ренессансом – роскошь, богатство и т. п., но в барокко сад и парк становятся не только «продолжением дворца», но и «аналогией дворца» – аналогией дворцовых зал, кабинетов и коридоров. При этом переход из одного «зеленого апартамента» в другой строится на основе контраста. Каждое новое «помещение» неожиданно для посетителя, участки сада изолированы друг от друга, переходы из одного участка в другой не акцентированы и иногда скрыты.
Богатство мира, которое по-своему стремится представить сад каждого стиля, в барокко раскрывается путем подчеркивания «тайны мироздания». Мир и сад – оба вызывают прежде всего удивление. В саду создаются театральные эффекты, подчеркиваются разные уровни террас. В семантическом отношении на первый план выступает сложность смыслового оформления сада. Сад надо разгадывать.
Общий вид Фонтенбло. Гравюра Адама Переля. XVII в.
Вместе с тем следует особо обратить внимание на то, что сады барокко отнюдь не противопоставляли себя окружающей природе. В них не было характерной для садов Ренессанса и последующего классицизма «отгороженности» от окружающей местности. Сама тематика фонтанов и групп статуй связывала сад с окружающей природой: здесь были аллегории рек, морей, изображения морских божеств. Главный фонтан сада Фонтенбло изображал Тибр. Аллегорический Тибр лежал на боку, и вода била у него из рога изобилия и из двух лебедей[123] Курбатов В. Я. Сады и парки. С. 162.. Фонтан этот создал Ф. Франчини около 1600 г. Гроты как бы символизировали собой уход в горы, уединение. В саду виллы Пратолино, например, стоял фонтан Джованни да Болонья (1529–1608) с фигурой старца Апеннина, изображавшего собой основной горный хребет Италии, и статуя эта как бы поросла мхом, означая древность окружающих гор. Колоссальная статуя старца Апеннина была создана из естественного камня, цемента, кирпича, лавы и декорирована кусками других материалов. В основании статуи находится грот с большой комнатой в торсе статуи, с окнами в ее подмышках и бороде, откуда владелец замка мог шутливо пугать своих гостей. Статуя Апеннина как бы осуществляла юношескую мечту Микеланджело сделать скульптуру из целого горного пика в Карраре[124] Avery Charles. Giambologna’s sketch-models and his sculptural technique // The Connoisseur. 1978. September. P. 3–11. См. также: Smith Webster. Pratolino // Journal of the Society of Architectural Historians. 1961. Vol. XX. P. 155–168..
Для той же барочной гигантомании характерен и «замок гиганта» в Вильгельмсхое в Германии, с гигантской статуей Геркулеса наверху, которой был композиционно подчинен и каскад, и весь сад[125] Курбатов В. Я . Сады и парки. С. 155–156..
Этому стремлению барочных садоводов внести в свои творения как можно больше движения лучше всего служили фонтаны и каскады.
Фонтаны барокко резко отличались от фонтанов Ренессанса. В последних журчание воды, бег воды должны были призывать к размышлению. В садах же барокко каскады, фонтаны, водопады должны были изумлять, поражать, оглушать шумом. Они стали еще больше, мощь их возросла, формы стали разнообразнее. В них появляются различные музыкальные устройства: фонтаны и каскады грохочут, звенят, поют и т. п. В них ставятся музыкальные оргáны. Скульптурные украшения фонтанов также стали полны движения.
Фонтаны были необходимы, чтобы усилить элемент движения в скульптурных группах, а барочные скульптурные группы, в свою очередь, усиливали движение, создаваемое бьющими и брызгающими струями. Благодаря фонтанам скульптуры не только изображали движение, но как бы жили, «работали», участвовали в некоем действии.
Барокко, как известно, стремилось внести движение в архитектуру, создать иллюзию движения («иллюзорность» типична для барокко). В садово-парковом искусстве барокко открывалась отчетливая возможность от иллюзии перейти к реальному осуществлению движения в искусстве. Поэтому фонтаны, каскады, водопады – типичное явление садов барокко. Вода бьет вверх и как бы преодолевает тем законы природы. Запень, колышущаяся под ветром, – это тоже элемент движения в садах барокко.
Фонтенбло. План работы Франсуа д’Орбе. 1682
Связь с окружающей природой была в эпоху барокко весьма разнообразна. Помимо тематики фонтанов и садовых скульптур, можно указать и на то, что садоводы барокко были озабочены тем, чтобы открывать виды на окружающую местность – из окон и с площадок сада. В этом отношении барокко развило некоторые тенденции, имевшиеся уже в Ренессансе, а потом получившие дальнейшее углубление в садах рококо и романтизма.
Уже во дворе Ватикана рассчитывался вид из окон дворца на окружающие сады. Лоджии Рафаэля были связаны с садами, на которые открывался вид из окон. Не случайно живописцы эпохи барокко, и в частности Клод Лоррен и Никола Пуссен, писали виды с руинами и горами. Клод Лоррен писал не только итальянскую природу, но и итальянские сады, например сады холма Марио – виллы Мадама (между Ватиканом и Понто-Молле). Появилось стремление организовывать окружающее «официальные» сады пространство, устраивать прогулочные дорожки, ведущие к руинам или видовым площадкам, к тем или иным достопримечательностям, открывать виды на горы, озера или море. На последнем приеме мы остановимся особо, когда будем говорить о русских садах Петра I.
Для барокко характерно стремление в садовом искусстве создавать из кустов и деревьев скульптуры, соединять садовое искусство незаметными переходами с архитектурой и живописью, создавать декорации из зеленых насаждений, обращать особое внимание на оттенки листвы, краски цветов, учитывать отражения в воде и противиться естественным законам, проявляя особенное внимание к вздымающимся вверх фонтанам, опускающимся вниз растениям, свисающим с высоких стенок или вьющимся по камню, решеткам. Отсюда же особое тяготение к огибным аллеям, т. е. аллеям, скрытым в изогнутой зелени ветвей, и беседкам, сплошь состоящим из растений.
Барокко – это первый из стилей, который довел увлечение садами почти до фантастических размеров, а затраты на устройство дворцовых садов почти сравнял с затратами на устройство самого дворца.
Фрэнсис Бэкон в своем знаменитом, уже упоминавшемся нами эссе «О садах» объявил, что сад составляет «самое чистое из всех человеческих наслаждений. Оно более всего освежает дух человека; без него здания и дворцы всего лишь грубые творения его рук»[126] Бэкон Ф. О садах // Сочинения: В 2 т. М., 1978. Т. 2. С. 453..
В конце XVII в. наступило еще большее увлечение садами, и Джон Обри смог заметить в 1691 г., что «теперь вокруг Лондона в десять раз больше садов, чем в 1660 г.»[127]Цит. по: Cowell F. R. The Garden as a Fine Art from Antiquity to Modern Times. P. 165..
Образцовые сады | Петровское барокко
Путешествие Петра I за границу, знакомство его с садами Голландии, Франции, Германии внесли новое в русское садовое искусство, объединив уже сложившиеся традиции с европейскими достижениями в этой области, причем новое воспринималось с тщательным выбором, без слепого подражания. И нельзя не заметить, что все касающееся садов, серьезно интересовало Петра.
Первые сады, которые мог изучить Пётр I, были голландскими. Они произвели на него очень большое впечатление, и не случайно первыми главными садовниками Летнего сада и Петергофа были приглашены именно голландцы – Ян Роозен и Леонард Ван Гарнихфельдт. Совершив уже много путешествий, Пётр I всё же вспоминает о голландских садах, впечатление от которых не померкло даже после великолепия Версаля.
Проекты регулярного сада А. МоллеВ 1724 году он писал Ивану Коробову, тогда «ученику архитектуры»: «
Надобно тебе в Голландии жить и выучить манир голландской архитектуры… К тому же огородам препорцию, как их размеривать и украшать лесом, так всякими фигурами, чего нигде на свете столько хорошего нет, как в Голландии».Известно, что голландские сады были гораздо чётче, строже как в планировке, так и во всех своих сооружениях. Именно эти их черты нашли свою интерпретацию в садах петровского времени.
Разметка местности под сад (по проекту Ж.-Б. Леблона)Пётр I подобрал великолепную коллекцию планов различных садов. Там был и план сада Брандта, голландского купца, который стал русским резидентом в Голландии и назвал там свой сад «Санкт-Петербург». Там был и план сада Монплезир в Шведе, маленьком прусском городке, который явно оказал влияние на петергофский Монплезирский ансамбль как названием, так и планировкой. Среди них имеются и большие альбомы по садам Франции, собранные по приказу Петра I Садовой конторой при Кабинете Его Величества («
Достать во Франции самым лучшим огородам и домам прешпектов, особливо Марли»). Постоянно пополнялась библиотека Петра и книгами о садовом искусстве. Например, только в одной «Росписи ящиков, присланных из Голландии» в 1717 году, числятся «два тома огородных цветам с фигурами», «Теории огородные», «Украшение садов».Проект регулярного сада Ж.-Б ЛеблонаПроект регулярного сада Ж.-Б ЛеблонаПроекты регулярного сада Ж.-Б ЛеблонаПроекты регулярного сада Ж.-Б ЛеблонаВ «Реестрах» библиотеки Петра I не всегда удается установить, какие книги скрывались под названием «Цветошная» или «Весёлые сады», но «Теории огородные» – это уже явно та знаменитая книга Леблона и Д’Аржанвиля, которая сыграла большую роль в формировании русских садов петровского времени, правда, со значительными «поправками» в практике на уже установившиеся в России традиции.
При сравнении чертежей и планов садов из издания «Куншты садов» и западноевропейских изданий, нельзя не заметить в русских вариантах большей простоты и четкости в линиях, меньшего количества декоративных украшений в различных и очень разнообразных типах садовых сооружений. Даже в уже упомянутых чертежах Трезини для загородных домов ни один определенный тип беседок не считался обязательным. Характерно примечание к его чертежам: «
Кто изберет по сему чертежу дом строить, может применить порталы и чердаки по литерам при сём же чертеже назначенным по сторонам». На полях даны разнообразные варианты беседок, люстгаузов, «чердачков» и трельяжей с планами и рабочими чертежами.Проекты регулярного сада Ж.-Б ЛеблонаПроекты регулярного сада Ж.-Б ЛеблонаПроект регулярного сада Д. ТрезиниПроект регулярного сада П. Родионова Запись опубликована в рубрике Куншты садов. Добавьте в закладки постоянную ссылку.Стремление к игривым формам
Склонность человека ставить природу на ее место была движущей силой на протяжении веков. В старину создавались великолепные комплексы с использованием ярких цветов, газированной воды и художественных деталей. Это особенно заметно в одном из самых известных и великолепных садов в стиле барокко: Версальском дворце во Франции. В середине 17 века гениальный ландшафтный архитектор Андре Ленотр воплотил мечту короля Людовика XIV в реальность, превратив болотистую местность в зеленое королевство, уникальное своим великолепием.
Дисциплинированный характер как выражение силы
Основные принципы этого типичного французского садового стиля включали создание практически идеального устройства: геометрическое разделение с главной и второстепенной осями, образованными каналами, прудами и прямоугольными дорожками. Однако самой красивой особенностью сада в стиле барокко был орнамент в стиле арабески.Декоративные формы клумб были сформированы с использованием небольших изгородей из самшита. В промежутках между ними использовался белый гравий, чтобы создать чарующий контраст на фоне травы. Особое очарование было создано за счет цветных штрихов в виде летних цветов, которые придавали кроватям ощущение живости.
Стильные идеи для собственного сада
Сады в стиле барокко очень популярны, и их можно эффективно воссоздать с помощью нескольких простых приемов.Живая изгородь из самшита, бирючины или вечнозеленого тиса следует укладывать симметрично и под прямым углом или в форме звезды. Растения с возвышенными цветами, такими как белые лилии мадонны, пышные пионы и фуксии, просто источают элегантность барокко. Эти растения также подходят для использования в каменных чашах или терракотовых горшках. Каменные кашпо особенно выделяются на каменных колоннах в конце дорожек, в то время как фонтаны и горгульи радостно колышутся в саду.
Посетите Большой сад Херренхаузен в стиле барокко в Ганновере
Формальный Большой сад (Большой сад) в Херренхаузене в Ганновере — один из самых важных и красивых парков в стиле барокко в Германии и Европе.
Вид на Большой партер Большого сада в замке Херренхаузен в Ганновере со смотровой площадки над Большим каскадом.Большой сад (Großer Garten) Херренхаузена в Ганновере в Нижней Саксонии на немецком языке является одним из крупнейших и самых важных садов в стиле барокко в Европе. Основные моменты посещения включают parterres de broderie со скульптурами и водными элементами, оригинальный театр под открытым небом в стиле барокко, большой фонтан и грот Никки де Сен-Фалль. Попробуйте зайти, пока играют фонтаны.
Большой сад Херренхаузен в Ганновере
Большой сад в стиле барокко — главный сад замка Херренхаузен, бывшего летнего дворца королей Ганновера в Нижней Саксонии (Нижняя Саксония) в Германии. Хотя временами он заброшен, это один из очень немногих больших придворных садов в стиле барокко в Германии, который никогда не превращался в более дешевый в обслуживании ландшафтный парк. В настоящее время он находится в превосходном состоянии и является одной из главных достопримечательностей Ганновера.
Площадь Большого сада составляет 50,2 га, или прямоугольник размером 905 на 555 м. Без рва размеры составляют 800 на 450 м, что удобно для имперских измерений полмили на четверть мили. Здесь 20 км живой изгороди из граба и 15 км живой изгороди из самшита.
Несмотря на то, что изначально он был основан в конце 17 века, нынешние официальные сады дворца Херренхаузен в значительной степени являются проектом 1930-х годов и реставрацией после Второй мировой войны. Сады находятся в великолепном состоянии и являются лучшими садами в стиле барокко в Германии.
Сад был открыт для посещения еще в середине 18 века. В отличие от многих других, посетителям не требовалось звания, статуса или звания. Достаточно хорошо было поддерживать простые манеры во время посещения.
См. Посетите барочные сады Херренхаузен в Ганновере, чтобы узнать больше об истории садов и Ганноверского дома.
Краткое руководство по Большому саду
Разделение парка на четко определенные симметричные участки, конечно же, обычное дело в саду в стиле барокко.Однако для быстрого ознакомления с Большим садом целесообразно сначала разделить его на три основных участка, которые в дальнейшем потребуют множества дополнительных разделов:
- Замок и несколько небольших садов и построек (грот и каскад) прямо у дворца.
- Северная половина сада с большим партером и тщательно продуманными садами, заключенными в рамки.
- Южная половина с большими частями и большим фонтаном в центре.
Замок Херренхаузен и Галерея
Schloss Herrenhausen был летней резиденцией, где ганноверцы всегда тратили больше на сады, чем на дворец.Первоначальный дворец сгорел буквально дотла и внешняя лестница во время Второй мировой войны. Нынешнее здание, построенное в 2013 году, выглядит как неоклассический фасад начала 19 века, но интерьер полностью современный и используется как приемная и центр мероприятий.
Небольшой музей внутри дворца интересен, но скромен — посещайте его только после садов, если еще есть время.
В настоящее время вход в Большой сад находится с восточного крыла замка через небольшой цветочный сад, который изначально был зарезервирован для личного пользования только королевской семьей.Восстановленный дворец и Galeriegebäude (Галерея) соединены стеклянным павильоном, спроектированным датским звездным архитектором Арне Якобсеном (1964 г.). Параллельно идущая железная аркада — чуть ли не единственная сохранившаяся пристройка XIX века к саду.
Галерея изначально использовалась для сохранения растений на зиму, но эту задачу взяла на себя стоящая за ней оранжерея. Галерея была преобразована в банкетный зал с фресками Томмазо Джусти, изображающими события из саги об Энея.Бюсты римских императоров показывают, с кем ганноверцы предпочли бы ассоциироваться.
Напротив Galeriegebäude находится Orangenparterre (Оранжевый партер). В 1714 году здесь насчитывалось не менее 400 апельсиновых деревьев. Нынешняя планировка в стиле барокко относится к середине 1960-х годов, а фонтан Нептуна Магнуса Кляйне-Теббе был установлен только в 2008 году.
Грот и Большой каскад Херренхаузена
Прежде чем отправиться в формальный сад, осмотрите каскад и грот и особенно виды с верхних балконов.Грот ( Grotte ) и Большой каскад ( Kaskade ) были первоначально построены в конце 17 века. Тогда, как и сейчас, на смотровые площадки можно было попасть по надземным переходам из дворца или по лестнице из сада.
Структура каскада и грота сохранилась с 17 века. Однако из-за влажности постоянно требовались ремонтные работы, и со временем украшения становились все менее проработанными. Центральными фигурами каскада являются Венера и Леда, а на балконе — статуи мифических богов.
Никки де Сен-Фалль Грот
Грот Херренхаузен, долгое время использовавшийся в качестве хранилища, в 2003 году вновь обрел свое первоначальное предназначение как убежище от жары. В красочном интерьере сразу узнают работу французско-швейцарского художника Никки де Сен-Фалль (1930-2002). .
Грот считается последней большой работой Никки де Сен-Фалль. Он был завершен после ее смерти, но по ее точному замыслу. Центральная тема — «Человеческая жизнь» с духовной темой центральной комнаты, выложенной полосами разноцветной плитки.
Голубая комната символизирует «Ночь и Космос» со звездами и танцующими женщинами. Напротив, зал «День и жизнь» украшен зеркалами и изображениями людей и различных животных. Декоративная решетка окон тоже с зеркалами по ее дизайну.
Фонтан в зеркальной комнате известен как «Нана Херренхаузена». В 1974 году в Ганновере были публично выставлены три знаменитых «Наны» Никки де Сен-Фалль. Первоначально они были неоднозначными, но с тех пор известность обеспечила Никки де Сен-Фалль огромную популярность в Германии.Незадолго до смерти она подарила 400 работ музею Шпренгеля в Ганновере и создала обновленный дизайн грота Херренхаузен.
Северная часть Большого сада Херренхаузен в стиле барокко
Если смотреть со стороны замка — смотровая площадка над большим каскадом и гротом — северную половину формального сада можно разделить на:
© Йенс Блудау 1988 / Wikimedia CommonsGroßes Parterre / Great Parterre
Центральная часть сада прямо перед замком имеет ширину 200 м и глубину 160 м.Это типичный придворный сад parterres de broderie в стиле барокко, разделенный на восемь прямоугольников.
В центре — фонтан-колокол ( Glockenfontäne ) с 164 отдельными желобами.
Декоративные клумбы украшены 32 скульптурами из песчаника, выкрашенными в белый цвет, чтобы напоминать мрамор. Эти скульптуры и декоративные вазы являются аллегориями времен года, стихий, четырех известных континентов и мифических фигур.
Schwanenteiche — четыре лебединых озера за большим партером изначально были рыбными прудами, но позже также использовались для разведения уток и лебедей.В 18 веке эта территория была визуально отделена от основного партера, но после реставрации 1930-х годов стала визуально неотъемлемой частью большого партера.
Лабиринт и возвышенная смотровая площадка
Партер и озера визуально окружены боскетом из преимущественно грабовых деревьев ( Hainbuchen ). Если смотреть со стороны замка, начиная с правой стороны, сады U-образной формы за пределами этой живой изгороди в основном построены из 1930-х годов и включают:
Лабиринт « Irrgarten » основан на планах 17 века, но рисунки садов предыдущих веков не показывают такой привлекательности.Надземная смотровая площадка (разрешены пикники) и репетиционная сцена ( Probehühne ) с единственным туалетом в саду, кроме замка, также являются дополнениями только 20-го века.
За этой территорией, по обе стороны от лебяжьих прудов, находится Lindenstücke с рядами липовых (липовых) деревьев. В этих местах, а также вдоль рва разрешены пикники.
Восемь особых садов (Sondergärten)
За лебедиными прудами находятся восемь особых тематических садов, окруженных живой изгородью.Эти выставочные сады следуют дизайнерским идеям 17-го и 18-го веков, но были добавлены только в 1930-х годах.
Восемь специальных тематических садов:
- Нижний немецкий розарий
- Газонный сад
- Островной сад
- Ренессансный сад
- Барочный сад
- Нижний немецкий цветочный сад
- Фонтанный сад
Gartentheater (Garden Theatre)
Слева от большого партера находится Gartentheater (Садовый театр), который впервые был использован в 1692 году и является одним из очень немногих театров под открытым небом в стиле барокко, которые сохранились до наших дней.Он по-прежнему часто используется — см. Информацию о посетителях и мероприятиях для получения более подробной информации.
Театр до сих пор украшен 18 из 27 оригинальных скульптур, основанных на произведениях античности, включая Венеру Медичи и музыкантов, последовавших за Дионисом. Они были сделаны из свинца примерно в 1690 году и окрашены в золотой цвет.
Южная половина Большого сада в Херренхаузене
Сад боскетов в южной половине Большого сада во многом соответствует первоначальному геометрическому плану 1696 года.Большая площадь разделена на четыре меньших квадрата, разделенных широкими аллеями. Каждый квадрат разделен на восемь треугольников, разделенных дорожками с фонтаном в центральных местах встречи.
Большой фонтан (Große Fontäne) находится в центре южного сада, где пересекаются две главные аллеи и небольшие тропинки.
В 18 веке эта территория была засажена фруктовыми деревьями, что позволяло двору наслаждаться как цветами, так и плодами. Однако во время реставрации 1930-х годов все фруктовые деревья были удалены, чтобы привести сад в большее соответствие с французской теорией садов в стиле барокко о полном разделении между удовольствиями и рыночным садом
Два памятника находятся на границе северной и южной половин Большого сада:
- Довольно невзрачная часть лестницы из первоначального дворца была перенесена сюда, когда замок был перестроен.Это единственная часть первоначального дворца, которая пережила налет и последующие пожары во время Второй мировой войны.
- Мраморная статуя сидящей Электресс Софи (1630-1714), умершей на этом месте от сердечного приступа во время ежедневной прогулки по любимому саду. Если бы она прожила на два месяца дольше, она была бы королевой Англии сама по себе (в Германии женщина могла быть только супругой), а не ее сын, ставший королем Великобритании Георгом I.
Große Fontäne (Большой фонтан) Херренхаузена
У Большого фонтана Херренхаузена есть интересная история.Около 1700 года курфюрст Георг Людвиг — позднее Георг I из Великобритании — начал престижный проект, цель которого заключалась в том, чтобы его фонтан извергался выше 27 метров, достигнутых на Bassin du Dragon в Версале.
Плоское географическое положение Херренхаузена не помогло, поэтому достичь этой цели можно было только с помощью передовых технологий. После огромных затрат как на технологию, так и на рабочую силу, новая система, состоящая, среди прочего, из пяти водяных колес и 40 нагнетательных насосов, построенных немецкими и британскими специалистами, была испытана в присутствии короля в 1719 году и достигла высоты всего 5 м вместо ожидаемых 20 м. .
Последовал еще один раунд улучшений, и в сентябре 1720 года у Георгия I была самая высокая струя воды из всех дворов в Европе, когда Большой фонтан извергся на 35 метров. Общая стоимость этого престижного проекта составила 220 000 рейхшталеров — в Дрездене построили Фрауэнкирхе всего за 10 000 человек дороже.
В середине 19 века ганноверцы считали необходимым усовершенствовать технологию, чтобы вернуть себе рекорд. Лучше трубы увеличили высоту до 44 м. Однако в 1863 году потребовалось установить новую насосную установку, чтобы подняться на высоту 67 м, как второй по высоте фонтан в парке в Европе.Этот насос все еще находится в рабочем состоянии, но используется для регулирования уровня воды во рву.
Нынешний электрический насос Великого фонтана был установлен в 1956 году. Он пропускает воду через круглую щель диаметром 4 мм, в результате чего полость струи достигает 81 м (обычно всего 72 м), при этом расходуется всего 500 000 литров воды в час. Jet d’Eau в Женеве достигает 140 м, но требует 500 литров воды в секунду.
Ров вокруг Большого сада
Der Große Garten с трех сторон окружает Graft — нижненемецкое слово от голландского «gracht», что означает канал или ров.Он датируется 1700 годом и был более элегантным решением, чем забор или стена, в то время, когда парк все еще был окружен сельской местностью, а Ганновер был лишь городом вдали.
Со стороны сада ров обрамлен тройным рядом липовых деревьев — расстояние до полной U составляет около 2 км. Снаружи рва свободный доступ.
В двух дальних углах сада находятся два павильона начала 18 века Луи Реми де ла Фоссе.
Другие большие сады в стиле барокко в Германии
Некоторые другие большие сады в стиле барокко в Германии включают:
- Дворец Людвигсбург возле Штутгарта
- Замок Шлейсхайм на севере Мюнхена
- Замок Нимфенбург на западе Мюнхена
- Вюрцбургская резиденция
- Дворцы Августусбург и Фалькенлуст в Брюле около Кельна
Посетите Херренхаус
садовый и ландшафтный дизайн | Британника
Аспекты ландшафтной архитектуры
Садовый и ландшафтный дизайн — важная часть, но далеко не вся работа профессии ландшафтного архитектора.Ландшафтная архитектура, определяемая как «искусство обустройства земли и объектов на ней для использования и удовольствия человека», также включает планирование участков, землеустройство, генеральное планирование, городской дизайн и планирование окружающей среды. Планирование участка включает планы конкретных застроек, в которых показано точное расположение зданий, дорог, инженерных сетей, элементов ландшафта, топографии, водных объектов и растительности. Земельное планирование предназначено для крупномасштабных застроек, включающих подразделение на несколько или множество участков, включая анализ земли и ландшафта, технико-экономические обоснования экономических, социальных, политических, технических и экологических ограничений, а также подробные планы участков по мере необходимости.Генеральное планирование предназначено для землепользования, сохранения и развития в еще более крупных масштабах, включая комплексные области или единицы ландшафтной топографии или комплексные системы, такие как открытое пространство, парк отдыха, водоснабжение и дренаж, транспорт или коммунальные услуги. Городской дизайн — это планирование и проектирование открытых пространств урбанизированных территорий; он включает в себя работу с архитекторами по строительным схемам, инженерами по схемам движения и инженерных сетей, графическими и промышленными дизайнерами по уличной мебели, знакам и освещению, планировщиками по общему землепользованию и обращению, экономистами по экономической целесообразности и социологами по социальной осуществимости, потребности и желания.Экологическое планирование предназначено для природных или урбанизированных регионов или значительных территорий внутри них, в которых влияние развития на земли и природные системы, их способность осуществлять и поддерживать развитие или их потребности в сохранении и сохранении тщательно анализируются и рассматриваются как ограничения для городских проектирование и генеральное, земельное и земельное планирование. В рамках всестороннего обследования, изучения, анализа, планирования и проектирования непрерывной среды, садовый и ландшафтный дизайн представляет собой окончательную, детальную, точную, интенсивную переработку и реализацию всех предыдущих планов.
Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчасВ идеале, все эти этапы планирования и проектирования следуют друг за другом в непрерывном последовательном процессе, но это случается редко. Различные уровни планирования и дизайна выполняются разными людьми в разное время; часто более комплексные этапы не выполняются вообще или выполняются слишком упрощенно. Поэтому мудрый садовник или ландшафтный архитектор всегда начинает с тщательного анализа условий, окружающих проект.
Садовый и ландшафтный дизайн связан с обработкой участков земли, не покрытых зданиями, когда эти участки считаются важными для визуального восприятия, с утилитарной функцией или без нее. Обычно эти земельные участки делятся на четыре типа: те, которые тесно связаны с отдельными зданиями, например, передние дворы, боковые дворы и задние дворы, или более обширные участки; объекты вокруг и между группами зданий, такими как университетские городки, общественные и культурные центры, коммерческие и промышленные комплексы; те, которые граничат и параллельны транспортным и инженерным коридорам, таким как бульвары, автострады, водные пути, сервитуты; и парково-рекреационные зоны и системы открытого типа.Эти территории могут быть любого размера, от небольших городских дворов и пригородных садов до многих тысяч акров региональных, государственных или национальных парков. Хотя обычно они задуманы как зеленые насаждения на естественной земле, они могут включать также детские площадки, городские площади, крытые торговые центры, сады на крышах и террасы, которые могут быть почти полностью сформированы за счет строительства и мощения.
Таким образом, в садовом и ландшафтном дизайне используется широкий спектр натуральных и обработанных материалов, способных выдерживать особые местные климатические условия участка.Эти материалы включают землю, камни, воду и растения, существующие на участке или привезенные сюда; и строительные материалы, такие как бетон, камень, кирпич, дерево, плитка, металл и стекло.
Наследие садового дизайна в стиле барокко в мызных парках Эстонии
Нурме, Сулев, Натт, Неле, Хиобб, Март и Болдуин Хесс, Дэниел. «1.7. Говорящие руины: наследие садового дизайна в стиле барокко в мызных парках Эстонии». Ландшафтная археология между искусством и наукой: от мульти- к междисциплинарному подходу , под редакцией Сьорда Дж.Клюйвинг и Эрика Гуттманн-Бонд, Амстердам: Издательство Амстердамского университета, 2012, стр. 115-126. https://doi.org/10.1515/9789048516070-009 Нурме С., Натт Н., Хиобб М. и Болдуин Хесс Д. (2012). 1.7. Говорящие руины: наследие садового дизайна в стиле барокко в мызных парках Эстонии. В С. Клювинг и Э. Гуттманн-Бонд (ред.), Ландшафтная археология между искусством и наукой: от мульти- к междисциплинарному подходу (стр. 115-126). Амстердам: Издательство Амстердамского университета.https://doi.org/10.1515/9789048516070-009 Нурме С., Натт Н., Хиобб М. и Болдуин Хесс Д. 2012. 1.7. Говорящие руины: наследие садового дизайна в стиле барокко в мызных парках Эстонии. В: Kluiving, S. and Guttmann-Bond, E. ed. Ландшафтная археология между искусством и наукой: от мульти- к междисциплинарному подходу . Амстердам: Издательство Амстердамского университета, стр. 115-126. https://doi.org/10.1515/9789048516070-009 Нурме, Сулев, Натт, Неле, Хиобб, Март и Болдуин Хесс, Дэниел.»1.7. Говорящие руины: наследие барочного дизайна садов в мызных парках Эстонии» В Ландшафтная археология между искусством и наукой: от многопрофильного к междисциплинарному подходу под редакцией Шёрда Дж. Клюйвинга и Эрики Гуттманн-Бонд, 115- 126. Амстердам: Издательство Амстердамского университета, 2012. https://doi.org/10.1515/9789048516070-009 Нурме С., Натт Н., Хиобб М., Болдуин Хесс Д. 1.7. Говорящие руины: наследие садового дизайна в стиле барокко в мызных парках Эстонии.В: Kluiving S, Guttmann-Bond E (ed.) Ландшафтная археология между искусством и наукой: от мульти- к междисциплинарному подходу . Амстердам: Издательство Амстердамского университета; 2012. С. 115-126. https://doi.org/10.1515/9789048516070-009ФРАНЦУЗСКАЯ БАРОКА — ДЕКОРАТИВНЫЕ САДЫ — Ландшафтный дизайн
-
Рундальский парк
Монастырские сады с травами и сады классического барокко во Франции, которые украшены сложными цветочными партерами, оставившие наследие многих примеры того, как создавать сады с геометрическими узорами.Порядок и гармония контрастировали с непостоянством окружающие природные формы.
Такие сады можно создать в исторических постройках в стиле ренессанс или барокко. Для них характерны цветные материалы в покрытии, узорчатые клумбы, цветники и обрезанные формы. В саду в стиле барокко растения, скульптуры, резервуары для воды и фонтаны, заборы и дорожки образуют все вместе. Все детали одинаково важны и относятся к этому садовому стилю. В философии сада используется язык символов и строго определенная структура. Парк состоит из нескольких садов, каждому из которых присвоено имя.
Французский сад характеризуется боскетами, окруженными живой изгородью, лабиринтами, загадочными и сумеречными арками с виноградными лозами, искусно вырезанными фруктовыми решетками, оранжереями с пальмами и цитрусовыми деревьями. Декоративные клумбы на основных дорожках украшены подстриженными декоративными растениями в виде конуса, ядра и т. Д. Центральная ось открытого сада образует прямую дорогу, которая заканчивается на другом конце садовой скульптуры, колоннады или фонтана. Перед зданием террасы — орнаментальные узоры из невысоких живых изгородей, газонов, цветов и цветных полов, с единым мотивом в помещении и в саду.
Основная дорожка засыпана легким мелким гравием, на котором могут выделяться клумбы. Менее важные дороги облицованы камнем, кирпичом, брусчаткой. Пересечения дорожек и центры площадей обозначены фонтанами, скульптурами, садовыми вазами или скамейками, сад от остальной территории огражден высокой живой изгородью или стеной.
Парк Рундальского дворца построен во французском стиле по проекту архитектора Растрелли.
Виртуальные книги: только изображения — Сады голландского барокко: введение
Расходы на привлечение де Хога и его помощников были сочтены оправданными для садов, поскольку они также были важным аспектом голландской культуры барокко. Хотя голландцы вдохновлялись французскими и, в конечном итоге, итальянскими моделями, они воспользовались своим климатом и ландшафтом, чтобы внести изменения в иностранные модели. Основываясь на собственном опыте мелиорации земель и строительства каналов, они дисциплинировали и улучшили природу.Они обильно использовали воду в виде прудов, каналов и рвов. Используя живые изгороди, часто вырезанные в эффектные формы, они создали серию открытых зеленых «комнат» или «кабинетов», дворцов, театров и декораций. В отличие от преобладающей, неукрашенной зелени в итальянских официальных садах, голландцы создали клумбы или партеры, наполненные яркими цветами и красивыми ароматами цветов, иногда дополненных цветными камнями. В отличие от своих французских собратьев, голландские сады вписывались в их ландшафты, а не доминировали над ними.
Дизайн садов включал в себя сложные интеллектуальные аллегории, восходящие к классическим легендам и философии, и они были созданы в соответствии с правилами архитектуры и логики. Сады не только радуют глаз, но и предназначены для обращения к разуму, их дизайн символизирует земной рай и предназначен для передачи моральных и философских уроков тем немногим, кто их понимал. Политическое часто сосуществовало с философским символизмом, и многие голландские сады были площадками для политической пропаганды, которая была тем более эффективной из-за того, что была относительно тонкой.
Даже если пренебречь символикой, сады проецировали послания власти и богатства, поскольку их создание и поддержание было чрезвычайно дорогостоящим. Усадьба с красивым садом была символом статуса для растущего числа социально амбициозных городских бюргеров и купцов. Еще важнее это было для голландского лидера Вильгельма III (1650–1702). Он проявил почти профессиональный интерес к их дизайну, хотя также использовал свои сады для отдыха. После 1674 года, в роли генерального штадхолдера, Вильгельм стал главным противником французского Людовика XIV, но, будучи простым чиновником республики и принцем Оранским, миниатюрным феодальным владением на юге Франции, ему не хватало международной власти. стоя.Чтобы повысить свой статус, он начал приобретать новые загородные дома и охотничьи домики, расширяя те, которые у него уже были, а также расширял и украшал их сады символическими намеками на себя, династию Оранжевых и свою миссию. В те же годы он призвал своих друзей и сторонников последовать его примеру. Великолепие гравюр этих домов и садов было призвано укрепить авторитет Уильяма как европейского лидера, что стало еще более необходимой после его восхождения на троны Англии и Шотландии в 1689 году, поскольку Папа, Людовик XIV и его союзники продолжали признать Джеймса II.Чтобы добиться максимального эффекта, могли быть задействованы только самые лучшие художники и граверы.
Сады замка Фредериксборг | Посмотрите барочные сады в Хиллерёде | VisitNorthSealand
Сады в стиле барокко — власть человека над природой
Сады в стиле барокко — самая известная и заметная часть садов замка Фредериксборг, а также те, которые у многих ассоциируются с замком. Он был основан Фредериком IV в 1720-х годах с Йоханом Корнелиусом Кригером в качестве ландшафтного дизайнера.Сады в стиле барокко отличаются великолепным ландшафтным дизайном.
Сад состоит из четырех террас, спускающихся к Замковому озеру. Строгие линии и прямые изгороди, аккуратно подстриженные склоны, покрытые травой, а также сформированные кусты и самшиты демонстрируют, насколько человеческий контроль над природой был идеалом в XVIII веке.
На непрерывной центральной оси водные каскады всплывают уровень за уровнем перед тем, как окунуться в Замковое озеро. Наверху вы найдете плотину Рунде (Круглый пруд).На двух средних террасах сформированы кусты и фонтаны, а на нижнем уровне — четыре королевских монограммы, красиво оформленные самшиты.
В садах в стиле барокко вы найдете несколько декоративных цинковых скульптур, происходящих из замка Фредериксборг и других замков и садов. Они являются копиями оригинальных скульптур из песчаника, созданных в 19 веке.
Найдите здесь карту садов в стиле барокко.
Королевские монограммы рассказывают нам историю
На нижнем уровне, в партере, вы найдете четыре королевских монограммы, по одной для каждого из регентов, сыгравших роль в истории садов.
- Фредерик IV — кто благоустроил сады в стиле барокко в 1720-х годах
- Кристиан VI и Фредерик V — правивший при существовании сада
- Маргрете II — открывший восстановленные сады в стиле барокко в 1996 году. после 3 лет реставрации
Для изготовления монограмм использовано не менее 65 000 самшитов. На узких грядках вокруг монограмм растут 166 тисов пирамидальной формы с подсаженными историческими цветами и луковичными растениями.Когда планировались Сады в стиле барокко, тюльпаны были чрезвычайно ценным и популярным луковичным растением. Цена одной луковицы тюльпана соответствовала цене дома в элитных районах Амстердама!
Советы, уловки и оптические иллюзии
Ландшафтные архитекторы грамотно и сознательно работали с оптическими иллюзиями, поэтому сады казались больше. Несколько мест в Садах в стиле барокко, тропинки узкие, так что с определенных углов кажется, что они длиннее. Вы также можете получить хорошее впечатление об эффектах, стоя на вершине каскада.Отсюда покрытые травой склоны сужаются к пруду под названием Runde Dam (Круглый пруд) и создают иллюзию расстояния.
Узнайте историю с помощью мобильного гида
Если вы хотите узнать больше об истории садов в стиле барокко во время прогулки, воспользуйтесь мобильным гидом по садам. В Садах в стиле барокко вы найдете шесть табличек с телефонными номерами, по которым вы можете позвонить, чтобы получить информацию об истории, дизайне и посадках.
Получите экскурсию в Сады Барокко
Также можно заказать экскурсию по Садам Барокко с опытным гидом из Друзей Садов Барокко (Barokhavens Venner).Продолжительность ок. 1 час 15 минут. Экскурсия может быть на датском, английском, немецком, испанском или французском языках. Закажите тур для групп, написав на [email protected].
Пейзажные сады — романтическое представление о свободной природе
В Инделуккете (Огороде) и Лилле Дайрехаве (Парк Маленьких оленей) можно увидеть романтические Пейзажные сады, ставшие модными в 19 веке. Здесь они практиковали свободную природу как идеал для садоводства. Фредерик VII выложил очаровательные участки садов замка вокруг небольшого замка под названием Бадстуэслот (Замок Бани) с извилистыми дорожками, каналами и небольшими озерами, кустами и деревьями.На небольшом острове в Одаммен (Одамский пруд) вы найдете остров Луизы, где Фредерик VII построил миниатюрную версию норвежской усадьбы как место для себя и королевы (Луизы Кристин Расмуссен, также известной как графиня Даннер).
В Пейзажных садах вы найдете приятные природные впечатления для всей семьи. Вы можете изучить богатый птичий мир вокруг каналов, наполненных гусятами и утятами в мае месяце. Послушайте пение соловьев поздно вечером. Это идиллическое место отлично подойдет для романтической прогулки с избранником.На больших открытых лужайках можно устроить пикник. Вы также можете пообедать в кафе Havehuset или в ресторане Spisestedet Leonora.
Найдите здесь карту ландшафтных садов.
Café Havehuset
Cafe Havehuset — это идиллическое кафе в садах замка, где подают блюда и напитки в помещении и на открытом воздухе. Во внутреннем дворике вы найдете большую модель садов в стиле барокко и плакат с историей садов. Здесь вы также найдете общественные туалеты Замкового сада.
Практическая информация
- Часы работы — Сады в стиле барокко: Открыто круглый год с 10:00 до заката, но не позднее 21:00.
- Часы работы — другие Сады Замка: Открыто 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, круглый год.